«О носителях прославленных имен говорили в таком тоне, как будто бы к ним можно было пойти на чашку чая, хотя уже столетие или два столетия, как они умерли. Их идеи, их образы, их манера мыслить буквально висела в воздухе, и для меня само время стало исчезать. Я перестал порою понимать, идет ли речь о лице, которое еще читает лекции, или он, член плеяды блестящих имен, давно умерших. Грань времен стерлась и я, через посредство живых вступил в столь же живое общение с отшедшими. Чувство было очень странное, непривычное и поражающее». (Николай Лузин)
Николай Николаевич Лузин (9 декабря 1883 года, Иркутск – 28 февраля 1950 г., Москва) – профессор Московского университета с 1917 г., академик АН СССР с 1929 г. Иностранный член Польской АН (1928), почетный член математических обществ Польши, Индии, Бельгии, Франции, Италии. Создатель московской математической школы.
Дедушка Лузина по отцу был крепостным в одном из поместий графа Строганова близ Томска, отец – торговцем. Начальное образование Лузин получил в частной школе Томска. В первые годы своего обучения Лузин не выказывал особого таланта к математике — его влекли литература и философия. В школах существовал в то время формальный подход к обучению, основанный на механическом заучивании каких-то фактов, по этой же причине Николай не слишком успевал по истории: плохо запоминал имена и даты. Интерес к математике смог вызвать репетитор, которого нанял отец. Он сумел найти иной, чем другие учителя, путь, показав, что математика является методом исследования, основанном на рассуждении и воображении. Новый взгляд на математику вдохновил юного Лузина. Через несколько лет он стал лучшим учеником математики в Томской гимназии. Получив среднее образование, Лузин в 1901 году поступил на физико-математический факультет Московского университета. Во время обучения в университете на Лузина оказали влияние такие ученые, как Бугаев и Егоров, под руководством которых он изучал теорию функций. Они познакомили его с удивительными событиями, происходившими в европейской (особенно в немецкой и французской) математике, представили математику как творческую деятельность по раскрытию тайн. Вопросы об основах математики, теории чисел и теории множеств показались ему гораздо интереснее, чем решение практических инженерных задач. В Московском университете Лузин испытал влияние не только преподавателей, но и студентов, обсуждавших вместе с ним проблемы философии и математики. Среди студентов-математиков были Павел Флоренский и Борис Бугаев (сын профессора Бугаева, в будущем известный поэт Андрей Белый). В университете Флоренский стал последователем Николая Бугаева, развивавшего так называемую аритмологию — математику разрывных функций. Впоследствии Флоренский утверждал существование параллелей между абстрактной математикой и религией. После окончания университета (1905—1907 годы) Н.Н. Лузин испытывал тяжелый душевный кризис, сомневался в сделанном выборе профессии и, по его собственным словам, помышлял о самоубийстве. В начале 1906 года Д.Ф. Егоров командирует Н.Н. Лузина в Париж, чтобы помочь ему преодолеть кризис, однако контрасты парижской жизни угнетали молодого математика. Его близкий друг Павел Александрович Флоренский, также прошедший через кризис разочарования в науке, оказал ему большую духовную помощь. С 1908 г. Николай вновь занимается наукой, но вернувшись в Россию, изучает одновременно с математикой медицину и теологию. Занимался совместными исследованиями с Д. Егоровым. В результате появилась совместная статья, положившая начало Московской школе теории функций. В 1910 г. Егоров и Лузин начали вести в Московском университете студенческий математический семинар («Лузитанию»), из которого и выросла знаменитая Московская математическая школа. Здесь создавались и оформлялись многие разделы современной математики. По всей видимости, больше никогда в истории человечества в одном и том же месте не появлялось одновременно такое большое количество гениальных математиков. Егоров и Лузин, будучи математиками, были при этом православными мистиками, склонявшимися к имяславию, которое они находили удивительно созвучным разработанной Георгом Кантором теории множеств. Дмитрий Егоров принадлежал к кружку имяславцев, который существовал в Москве, с кружком был также тесно связан Павел Флоренский. Николай Лузин считал Павла Флоренского своим духовным наставником и был близок его философским воззрениям.
Как объединение, предполагающее довольно близкое общение, «Лузитания» просуществовала до середины 20-х годов, после чего распалась по своим внутренним причинам. Николай Николаевич Лузин смог пережить тяжелые для страны времена и умер в 1950 году в Москве от сердечного приступа.
Во время обучения в университете на Лузина оказали влияние такие ученые, как Бугаев и Егоров, под руководством которых он изучал теорию функций. Они познакомили его с удивительными событиями, происходившими в европейской (особенно в немецкой и французской) математике, представили математику как творческую деятельность по раскрытию тайн. Вопросы об основах математики, теории чисел и теории множеств показались ему гораздо интереснее, чем решение практических инженерных задач. В Московском университете Лузин испытал влияние не только преподавателей, но и студентов, обсуждавших вместе с ним проблемы философии и математики. Среди студентов-математиков были Павел Флоренский и Борис Бугаев (сын профессора Бугаева, в будущем известный поэт Андрей Белый). В университете Флоренский стал последователем Николая Бугаева, развивавшего так называемую аритмологию — математику разрывных функций. Впоследствии Флоренский утверждал существование параллелей между абстрактной математикой и религией. После окончания университета (1905—1907 годы) Н.Н. Лузин испытывал тяжелый душевный кризис, сомневался в сделанном выборе профессии и, по его собственным словам, помышлял о самоубийстве. В начале 1906 года Д.Ф. Егоров командирует Н.Н. Лузина в Париж, чтобы помочь ему преодолеть кризис, однако контрасты парижской жизни угнетали молодого математика. Его близкий друг Павел Александрович Флоренский, также прошедший через кризис разочарования в науке, оказал ему большую духовную помощь. С 1908 г. Николай вновь занимается наукой, но вернувшись в Россию, изучает одновременно с математикой медицину и теологию. Занимался совместными исследованиями с Д. Егоровым. 
В результате появилась совместная статья, положившая начало Московской школе теории функций. В 1910 г. Егоров и Лузин начали вести в Московском университете студенческий математический семинар («Лузитанию»), из которого и выросла знаменитая Московская математическая школа. Здесь создавались и оформлялись многие разделы современной математики. По всей видимости, больше никогда в истории человечества в одном и том же месте не появлялось одновременно такое большое количество гениальных математиков. Егоров и Лузин, будучи математиками, были при этом православными мистиками, склонявшимися к имяславию, которое они находили удивительно созвучным разработанной Георгом Кантором теории множеств. Дмитрий Егоров принадлежал к кружку имяславцев, который существовал в Москве, с кружком был также тесно связан Павел Флоренский. Николай Лузин считал Павла Флоренского своим духовным наставником и был близок его философским воззрениям.