Рене Герра. Юрий Анненков – уникальный художник и писатель ХХ века

Первоклассный живописец. Острый рисовальщик (по выражению Абрама Эфроса¹). Непревзойденный портретист. Изящный карикатурист. Блестящий график. Едкий и внимательный иллюстратор (по определению Михаила Кузмина). Смелый театральный декоратор и художник кино, сценограф и модельер. Изобретательный режиссер-постановщик. Теоретик авангардного театра и художественный критик. Блистательный беллетрист и мемуарист… В одном лице – художник слова и художник кисти и карандаша. И все это – Юрий Анненков. «Некая добрая фея чуть не с колыбели одарила его целой гаммой разнообразных талантов» – писал о нем в своих воспоминаниях А. В. Бахрах². С Юрием Павловичем Анненковым меня связала долгая дружба, и сегодня, перебирая подаренные мне художником книги, вглядываясь в его полотна, я невольно опять вспоминаю этого удивительного человека.

******

Необычайность, точнее неординарность его долгого жизненного и творческого пути бесспорна. Юрий Анненков является, несомненно, одной из значительных знаковых фигур своего времени. Его имя окружено различными легендами. По меткому определению А. Раннита³, он был одновременно и творимой легендой, и деятельной реальностью.
Судите сами: потомок Павла Васильевича Анненкова, первого редактора и издателя произведения А. С. Пушкина, сын Павла Семеновича Анненкова, народовольца, близкого друга Веры Фигнер, сосланного в Западную Сибирь за участие в заговоре с целью покушения на жизнь Александра II. После возвращения из ссылки, финансовое положение Павла Семеновича настолько поправилось, что стало возможным построить два дома под Петербургом. Юрий родился в Западной Сибири в г. Петропавловск 11 (23) июля 1889 г. В 1894 г. семья вернулась из ссылки в Петербург, где будущий художник проводит детство и юность, выезжая на все лето в Куоккалу (ныне Репино) на берегу Финского залива. Напомним, что особое значение Куоккалы в русской культуре ХХ века связано прежде всего с тем, что здесь в 1903 г. в усадьбе «Пенаты» поселился И. Е. Репин. Дом Анненковых прозвали «литературной дачей». У них гостили знакомые отца – В. Короленко, Е. Чириков, В. Фигнер, бывали В. Ленин, К. Чуковский, Л. Андреев, Н. Кульбин, Н. Евреинов.
Весной 1906 г., за участие в нелегальном рукописном журнале, в котором юный художник помещал карикатуры политического характера, Юрий был исключен из 6-го класса 12-й казенной гимназии с «волчьим билетом», после чего был определен в частную гимназию С. А. Столбцова, параллельно занимаясь рисованием и живописью в Центральном училище технического рисования барона А. Д. Штиглица, которое спустя несколько месяцев покинет. Уже в 1907 г. в Куоккале у К. И. Чуковского молодой Анненков знакомится с Репиным. В следующем году Юрий поступает на юридический факультет Петербургского университета. Довольно типичное начало художественной биографии в конце XIX – начале ХХ в., достаточно вспомнить В. Кандинского, закончившего юрфак Московского университета. Параллельно с университетскими занятиями Анненков вместе с Шагалом посещает рисовальные классы студии Савелия Зейденберга. Вот, что он пишет сорок лет спустя в одной из своих статей («Возрождение» №93, 1959): «В 1908-09-ом году, в Петербурге, я учился живописи вместе с Марком Шагалом в мастерской малоизвестного художника Савелия Зейденберга на Фурштадтской улице. В это именно время Шагал сделал свои первые «шагаловские» композиции. Мы были связаны юношеской дружбой, и он показал мне эти картины не в школе Зейденберга, а у себя на дому… В летние месяцы Зейденберг посылал своих учеников куда-нибудь в деревню, «на этюды», то-есть для того, чтобы мы могли писать самостоятельно с натуры: портреты и пейзажи. Я уехал в Архангельскую губернию, в глушь, затерянную деревню. Написав однажды, с натуры, в ученической, совершенно реальной манере, портрет одного мужика, я показал мой «этюд» крестьянке, в избе которой я поселился. Она посмотрела на портрет, потом на меня и улыбнулась. Взглянув еще раз на портрет и на меня, она снова удыбнулась и спросила: — А што это?». В это время, по свидетельству художественного критика М. В. Бабенчикова, он увлекался импрессионистами и писал в русле этого направления пейзажные этюды, ню и портреты⁴.
1909-1910 гг. были для Анненкова временем выбора жизненного пути: продолжать ли серьезное юридическое образование или посвятить себя целиком искусству? К. И. Чуковский вспоминал впоследствии: «В первый же день нашего знакомства он (Павел Семенович) сказал мне, что у него есть сынишка, студент, но ‘кто знает’ – может быть из него выйдет поэт, а может быть художник? Звали этого сына Юра, и в то время он был на распутье: то исписывал горы бумаги стихами, то – если не ел и не спал – рисовал. Рисовал ненасытно и жадно все, что попадало ему на глаза, – деревья, будки на морском берегу, собак, лошадей, людей. Как-то незаметно у меня на глазах вырос и окреп его талант»⁵. Осенью 1909 г., видимо окончательно решившись посвятить себя искусству, Анненков пробует поступить в Академию художеств, но безуспешно, — и оказывается в мастерской Я. Ф. Ционглинского, по совету которого весной 1911 г. едет учиться в Париж. Там он снова встретился с Марком Шагалом и с товарищем детства – Иваном Пуни, подружился с О. Цадкиным, М. Кислингом, Я. Липшицем, познакомился с А. Модильяни и А. Архипенко. Из летних работ Ю. Анненкова 1911 года сохранился только большой портрет маслом И. Пуни, написанный в манере французских мастеров XIX века, который уже сорок лет хранится в моем собрании.
В Париже Юрий учится сначала в студии Мориса Дени, потом переходит в студию Феликса Валлотона, чье непосредственное влияние на графику Анненкова отмечают все исследователи. Одновременно посещает академии Р. Жюлиана, «Гранд Шомьер» и «Ла Палетт». Вместе с Пуни и С. Балабановым он снимает на Монпарнасе скромную мастерскую по адресу дом 9, ул. Кампань-Премьер, что в переводе — «Первый поход», — в двух шагах от знаменитых кафе «Ротонда», «Дом», «Клозери де Лила». Спустя несколько десятилетий, по капризу судьбы, 1 января 1951 г. Анненков, вместе с третьей женой Мадлен Рабюсон, поселится на той же улице, д. 31bis, но уже в более просторной элитной мастерской в прекрасном доме в стиле «арт-деко» – и останется там до конца своих дней. Юрий Павлович с юмором комментировал это знаковое совпадение: «Это улица моего первого и последнего похода».
Монпарнасские годы оказались важной вехой в творчестве молодого петербургского художника, на которого в свое время оказало сильное влияние творчество Малявина, что дало Я. Ционглинскому повод называть Анненкова «Малявиным в студенческой тужурке». Затем, как отмечает Бабенчиков, последовало увлечение русской иконой, Федотовым, Ван Гогом, Сезаном. Именно в Париже Анненков в полной мере ощутил биение напряженного пульса художественной жизни и увлекся авангардными течениями, достижениями кубизма и футуризма, стал полноправным членом парижской художественной богемы.
В 1912 г. Анненков уезжает из Парижа в Бретань, в городок Роскофф, и там, заинтересовавшись работами биологической станции, остается при ней в качестве вольнослушателя до поздней осени. Кроме художественно-научных иллюстраций к диссертации об актиниях турецкого зоолога Зиа Бей-Нафильяна, Анненков, как многие мэтры, работавшие здесь до него, посвятил Бретани целый ряд живописных и графических работ.

Неслучайно именно в Париже он впервые выставил свои картины: весной 1913 г. на Салоне «Независимых» были представлены «Эскиз церковной стенописи», «Богоматерь» и большое полотно – кубистический пейзаж «Вечер». По возвращении в Петербург летом 1913 г., он начинает активно сотрудничать со знаменитым журналом «Сатирикон», а затем с «Новым Сатириконом». С издателем и владельцем журнала М. Г. Корнфельдом его познакомил Корней Чуковский и почти сразу в каждом номере стали публиковаться его карикатуры. Анненков также работает иллюстратором в журналах: «Театр и искусство», «Отечество» (под ред. Л. Андреева), «Солнце России», «Лукоморье», «Аргус»… Кроме журнальной графики, с 1916 г. он стал заниматься книжными иллюстрациями и дизайном (для книг Н. Евреинова «Театр для себя»⁶ и «Представление любви»⁷; по приглашению Чуковского — для знаменитого сборника «Елка, книжка для маленьких детей»⁸; выполнил иллюстрации к сказке М. Горького «Самовар» и к стихам Н. Венгрова «Блошки»; для детской книги Г. Маршала «Вильгельм Телль и его товарищи»⁹ – тоже по заказу Чуковского; для повести Ю. Юркуна «Дурная компания», а позже для книги А. Беленсона «Искусственная жизнь»). В моем книжном собрании экземпляр «Дурной компании» (Юр. Юркун. Дурная компания. Рисунки Юр. Анненкова. – Петербург: Изд. «Фелана», 1918 г.) — с дарственной надписью: «Моему нежному Тиночку, самому дорогому, самому любимому на свете. Ю. Анненков 1919, декабрь, Петербург». У меня также хранится экземпляр книги Беленсона (Александр Беленсон. Искусственная жизнь. Вступительная статья Н. Н. Евреинова. Обложка и 13 рисунков в тексте Юрия Анненкова. – Петербург: Изд. «Стрелец», 1921) с надписью: «Моему родному Тинку в день отъезда из Петербурга. Не забывай. Скоро будем вместе. Твой Юра. Петербург 19.4/IX.21».
Уже осенью 1913 г. режиссер А. Кугель приглашает Анненкова (по совету Н. Евреинова) оформить спектакль «Homo sapiens» в театре «Кривое зеркало». Вскоре он стал одним из ведущих оформителей этого театра, а в 1915 занял пост заведующего декоративной частью. Дебют в «Кривом зеркале» приносит Анненкову успех, известность и новые предложения. Так началась его долгая театральная карьера: на протяжении полувека Анненков создал эскизы костюмов и проекты декораций к более чем 130 постановкам; работал как сценограф, режиссер и театральный художник. Его наперебой приглашали многие: Н. Н. Евреинов – в Летний театр в Куоккале, оформлять балетные миниатюры, а чуть позже балетные номера в «Привале комедиантов», где он, как балетмейстер, поставил несколько танцев «Детский кэк-уок» К. Дебюсси и «Опыт хореографической всенощной» для Ольги Глебовой-Судейкиной и Елены Гальпериной (танцовщица босоножка хореографической группы МХТ под управлением Е.И.Рабенек; Ю. Анненков познакомился с ней в июне 1914 г. в куоккальском театре, а 22 января 1915 г. она стала его первой женой); Л. И. Жевержеев – в Троицкий театр; Ф. Ф. Комиссаржевский – в театр-студию им. В. Ф. Комиссаржевской в Москве, где Анненков себя проявил как один из основоположников экспрессионизма в русском театре («Гимн Рождеству» по Ч. Диккенсу, 1914; «Ночные пляски» Ф. Сологуба, 1915). С 1915 г. по приглашению Никиты Балиева он оформляет спектакли и программы, ставит номера пантомимы и танцев для «Летучей мыши», позже, в 1916-1917 гг., готовит программы для Ольги Глебовой-Судейкиной в артистическом кабаре «Привал комедиантов».

Годы революции для Анненкова ознаменовались творческим подъемом и бурной деятельностью в самых различных жанрах. В 1917 г. он начинает графическую и живописную серию портретов современников, которая принесла ему громкую славу. «Юрий Анненков достиг тогда в Петербурге апогея своей известности. Не только известности, но и славы…Работоспособность его была изумительна, как и его продуктивность. Но несмотря на то, что он трудился целым днями, он ухитрялся всюду бывать и не пропускал ни одного литературного собрания или вечера. Знаком он был решительно со всеми поэтам и писателями и со многими из них дружил. Маленький, подвижной, ловкий, всегда оживленный, с моноклем, как бы ввинченным в правый глаз, во френче полувоенного образца, он проносился по Дому искусств и по Дому литераторов, успевая всех повидать, со всеми поговорить и посмеяться» – вспоминала позднее Ирина Одоевцева в своей мемуарной книге «На берегах Сены»¹⁰.
Для современного российского читателя он и до сих пор прежде всего автор известных портретов А. Ахматовой (вариант этого портрета — в красках (бум., гуашь 1921 г.) был продан 14 июня 2013 г. на аукционе «Сотбис» в Лондоне за 1,38 млн. долларов), Ф. Сологуба (1921), А. Ремизова (1920), М. Кузмина (1919), П.С.Анненкова (1916), Н. Кульбина (1917), Е. Замятина (1921), М. Бабенчикова (1921), В. Азова (1921), А. Бенуа (1921), И. Репина, Н. Альтмана (1921), К. Чуковского (1921), Н. Евреинова (1915,1916, 1920), А. Волынского (1921), П. Щёголева (1921), В. Каменского (1921), В. Хлебникова (1916), Л. Андреева (1912), Б. Пастернака (1921), В. Шкловского (1919), В. Ходасевича (1921), Г. Иванова (1921), В. Пяста (1921), А. Дункан (1921), З. Анненковой (сестра Ю.А. 1921), И. Одоевцевой (1921), С. Есенина (1923), М. Горького (1919,1920), А. Эфроса (1921), А. Глазунова, М. Зощенко (1921), Н. Никитина, Вс. Мейерхольда (карандашный портрет Мейерхольда 1922 г. был продан 28 ноября 2012 г. на аукционе «Сотбис» в Лондоне за 1,7 млн. долларов), А. Лурье, М. Шерлинга (1918), С. Балабанова (1918), Ф. Комиссаржевского (1919), Г. Уэллса (1920), О. Глебовой-Судейкиной (1921), А. Мавью (1912), Е. Гальпериной-Анненковой (1917), В. Мотылевой (1921), Н. Петрова (1921), А. Пинкевича (1921), С. Алянского (1923), С. Юткевича (1923), А. Авдиевой-Плятт (1917), З. Гржебина (портрет маслом 1919 г. издателя З. И. Гржебина был продан 7 июня 2010 г. на аукционе «Сотбис» в Лондоне за 1,8 млн. фунтов стерлингов), И. Ионова (портрет И. И. Ионова 1921 г., заведущего Ленгизом, воспроизведен в книге «К семилетию ленинградского отделения Государственного издательства 1918-1925», Ленгиз), А. Тихонова (директор издательства «Всемирная литература», один из основателей знаменитого литературного общества «Дом искусств», завсегдатаем которого был Анненков), и многих других. Кубофутуристический портрет маслом советского литературного деятеля А. Н. Тихонова (1922) был продан 24 ноября 2014 г. на аукционе «Кристис» в Лондоне за 4 млн. фунтов стерлингов. Не менее известны хрестоматийные иллюстрации Анненкова к «Двенадцати» А. Блока (1918) – непревзойденные шедевры книжной графики (Александр Блок. Двенадцать. Рисунки Ю. Анненкова. – Петербург: Алконост, 1918). Издание отпечатано в количестве 300 нумерованных экземпляров, из коих 25 раскрашены Ю. Анненковым от руки. В моем собрании хранится именной экземпляр Валентины Ивановны Мотылевой с дарственной надписью: «Моей милой девочке. Юрий Анненков 1919 г. Москва»; экземпляр № 42, — весь раскрашенный Ю. Анненковым; а также именной экземпляр № 68 Николая Эрнестовича Радлова с тремя надписями: «Николаю Эрнестовичу Радлову автору заглавных букв с искренним приветом Александр Блок. 1 марта 1919»; «Николаю Эрнестовичу Радлову на память о нашей дружбе и в благодарность за огромную помощь – обложку. Юрий Анненков 1.III.19 г. Петербург»; «Дорогому Николаю Эрнестовичу Радлову на память с надеждой дальнейшего сотрудничества с ‘Алконостом’. С. Алянский 1.III.1919 г.». Еще один экземпляр третьего издания (Петербург, 1918) — с дарственной надписью: «Дорогому Ренэ Юльяновичу Герра, с самыми лучшими чувствами – Ю. Анненков Париж. 1970». А также первый перевод на французском языке: «Alexandre Blok. Les Douze. Traduction définitive de Y. Sidersky. Dessins de J. Annenkoff. Paris, Au Sans Pareil, 1923» (тираж для библиофилов – 15 экз. на голландской бумаге, нумерованные от 1 до 15). В моем собрании — экземпляр № 7. В 1967 году вышел новый перевод: «Alexandre Blok. Les Douze. Traduit et présenté par Eliane Bickert. Dessins de Georges Annenkov. Paris, Librairie des cinq continents, 1967». Первый тираж — 2 тыс. экземпляров. В моем собрании экземпляр с дарственной надписью: «Ренэ Юльяновичу Герра, дружески – благодарный Юрий Анненков. Париж 1969». В начале 1970-х годов американское издательство Ardis Publishers, Ann Arbor, Michigan, выпустило факсимильное издание: Александр Блок. Двенадцать. Рисунки Ю. Анненкова. Петербург, Алконост, 1918., — которое мне подарил сам художник: «Дорогому Ренэ Юльяновичу Герра это американское переиздание  «Двенадцати» А. Блока в твердом переплете. С дружескими чувствами – Юрий Анненков, Париж, 1973».
Красноречиво посвящение К. Чуковского на его книге об А. Блоке: «Моему милому другу Ю. Анненкову»¹¹. Анненков тогда разработал самобытный тип графического портрета, который писал, как правило, с натуры. Он создал целую галерею портретных изображений своих знаменитых современников Серебряного века, с большинством из которых он лично общался или даже дружил. В 1922 г. Евгений Замятин отмечал основную особенность анненковских портретов: «Ни одной второстепенной детали, ни одной лишней черты, только – суть, экстракт, синтез, открывающийся глазу в сотую доли секунды, когда собраны в фокус, спрессованы, заострены все чувства. Эти портреты – экстракты из лиц, из людей, и каждый из них – биография человека эпохи».

В первые советские годы Анненков получает правительственные заказы и пишет не только портрет В. И. Ленина, но и картины для Совнаркома, для Коминтерна, для Музея революции и Музея Красной армии. В 1918 – нач. 1919 гг. он преподает в Государственных свободных художественных мастерских в Москве, с апреля 1919 года назначен на должность профессора, руководил живописной мастерской Петроградских ГСХМ, позднее ПГСХУМ (Петроградские государственные свободные художественно-учебные мастерские – бывшая Академия художеств), но 10 августа 1920 г. его мастерская была закрыта. Вернувшись в Петроград, Анненков ставит как режиссер и художник свою инсценировку пьесы Л. Толстого «Первый винокур», где впервые осуществляет принцип «динамических декораций» и объединяет на сцене актеров драмы, цирка и эстрады. Этот спектакль оказал значительное влияние на развитие «авангардного» театра, в первую очередь, на работу режиссеров В. Э. Мейерхольда и С. Э. Радлова. В 1919 г. он публикует на страницах газеты «Жизнь искусства» (18 ноября № 295, сс. 2-3) статью-манифест о новом принципе декораций под заглавием «Ритмические декорации». Зимой того же года читает на эту тему доклад на Курсах мастерства сценических постановок. Этот доклад лег в основу его известной статьи-манифеста «Театр до конца», прочитанной им публично в Доме литераторов 25 апреля 1921 г. и вскоре напечатанной в журнале «Дом искусств» (№ 2, сс. 59-73). А в театральном альманахе «Арена» (1924) опубликована его статья о новом театре «Естественное направление». В своих статьях и манифестах он развивал оригинальную концепцию «беспредметного» «театра до конца» и претворял в жизнь собственные теоретические идеи в экспериментальных спектаклях¹². Анненков входил в Высший совет Дома Искусств (ДИСКа) по художественному отделу, и в мае 1920 г. он принял участие в коллективной выставке художников-членов ДИСКа в залах ОПХ; участвовал также в оформлении журнала «Дом Искусств», 1921 (№№ 1, 2).
Анненков продолжает плодотворно работать в области журнальной и книжной графики: обложка и иллюстрации для «Лада» ¹³, «Красного милиционера» (№ 1 (15). — Петербург, январь 1921. Обложка и портреты Ф. Энгельса, Марата, Дантона, Жореса и др. иллюстрации. В моем собрании экземпляр с дарственной надписью: «Моему дорогому соавтору. Ю. Анненков» /  №№ 2-3 (16-17). — Петербург, март 1921. Портреты Кибальчича, Перовской, Желябова, Гельфман, Рысакова, Варлена, Риго, Тьера, Журда, Ферэ, Курбе, Готье, Ренана, Верлэна, Сен-Виктора, Дюма, Некрасова и иллюстрации); «Стрельца» (сборник третий и последний под ред. А. Беленсона. — СПб, 1922. Рисунки в тексте Ю. Анненкова. В моем собрании экз. № 212 с дарственной надписью: «Дорогому моему историку, Ренэ Юльяновичу Герра, на добрую память – Ю. Анненков. Париж, 1973»); «Красной Нивы»¹⁴, альманаха «Круг»¹⁵, журнала «Современный Запад»¹⁶, а также для своей «авторской» книги стихов «1/4 девятого»¹⁷. А также — для А. Ремизова (А. Ремизов. Царь Максимилиан. – Петроград: Алконост, 1920. Обложка Ю. Анненкого). В моем собрании есть экземпляр с надписью автора: «Глебу Владимировичу Чижову одновременно вышла книга в Госиздате разыгран театр на Лиговке в январе 1921 с гармонью впечатление потрясающее и смеху и слез. Ал. Ремизов». Для Ремизова же были оформлены «Царь-Додон» (Рисунки Л. С. Бакста, марка Ю. П. Анненкова, кавалера Обезьяньего знака. Изд. Обезьянья Великая Вольная Палата. — Пг., 1921). В моем собрании — экземпляр № 254 с дарственной надписью: «Ренэ Юльяновичу Герра – очень дружески. Ю. Анненков Париж, 1970»; экз. № 207 с надписью: «Александру Васильевичу Бахраху русская пастораль. Алексей Ремизов 7.II.22».; экз. № 189 с надписью: «Глебу Владимировичу Чижову давно хотел оставить вам эту книгу, а подумал о вас – 22 июня 1941 – и вот в первую встречу сегодня 22-7 (ровно месяц) берите. Алексей Ремизов Paris 1941», на шмуцтитуле — подпись Ремизова 1921 года. Были также оформлены книги Н. Евреинова¹⁸, В. Шкловского¹⁹, Вс. Иванова²⁰, Б. Пильняка, Н. Венгрова, В. Пяста, Н. Лескова, Н. Никитина, К. Чуковского, Н. Тихонова, Д. Лондона, А. Безыменского, Л.Никулина, Э. Голлербаха²¹…
К 1 мая 1920 г. он ставит в Петрограде на площади перед Фондовой Биржей грандиозную первомайскую мистерию «Гимн освобожденному труду» (совместно с А. Кугелем и С. Масловской, художники-декораторы М. Добужинский и В. Щуко). Еще одна широкомасштабная постановка при его участии – «Взятие Зимнего Дворца» на площади Урицкого (Дворцовая площадь) 7 ноября 1921 г. (главный режиссер Н. Евреинов, режиссеры А. Кугель и Н. Петров, организатор Д. Темкин, художник Ю. Анненков; 8 тыс. действующих лиц и 150 тыс. зрителей²²). Тогда же в Государственном институте художественной культуры (ИНХУК) Анненков выставляет абстрактные металлические скульптуры-конструкции. С момента открытия нового театра «Вольная комедия» 9 ноября 1920 г. в нижнем зале бывшего «Пала-Театра» (во главе которого стал политработник Балтфлота Л. Никулин), Ю. Анненков остается его главным художником, точнее, —  зав. художественной частью до лета 1922 г., оформляет многие премьеры, расписывает зал и фойе театра, а также интерьер кабаре «Балаганчик» при этом театре. Наиболее яркой постановкой была пьеса Н. Евреинова «Самое главное» (премьера 20 февраля 1921 г.), успех был триумфальный. За первый сезон она прошла более ста раз. В 1922 г. Анненков получает предложение от БДТ оформить написанную в 1920 г. пьесу немецкого драматурга-экспрессиониста Г. Кайзера «Газ». Незадолго до отъезда за границу, в апреле 1924 г., он оформляет на родине свой последний спектакль «Бунт машин» А. Н. Толстого (переработка пьесы К. Чапека «R.U.R.»), разрабатывая идеи движущихся, ритмически изменяемых беспредметных декораций. Эти авангардные постановки с включением в сценографию экспрессионистских элементов – цирковых номеров, а также механических и цветовых новаций – стали в театральном мире подлинным событием.
В мае 1922 г. на выставке «Мира искусства» в Аничковом дворце экспонируются 20 портретов работы Ю. Анненкова, а осенью того же года в петербургском издательстве «Петрополис» выходит его книга «Портреты» с текстами Евгения Замятина, Михаила Кузмина и Михаила Бабенчикова – первая и до сих пор единственная его монография по-русски. (Юрий Анненков. Портреты. – Петербург: Петрополис, 1922. Тираж – 900 нумерованных экз.) В моем собрании есть экземпляры № 125 с надписью: «Дорогим Екатерине Андреевне и Ренэ Юльяновичу Герра – очень дружески – Ю. Анненков. Париж, 1972»; № 541 с суперобложкой на французском языке; № 758 и еще два экземпляра в суперобложке.
Именно портреты ключевых фигур послереволюционной России являются значительной частью художественного наследия Анненкова и убедительной художественной характеристикой той бурной и, вместе с тем, созидательной эпохи. В своем предисловии к собранию выполненных им портретов Анненков отмечал: «Работая над портретами, я не имел циклового задания… но, собранные вместе, портреты неожиданно приобрели для меня значение итога моих личных переживаний за последние годы. И если иные изображенные мною люди запечатлели себя в истории наших дней, а иные обречены на безвестность, то все они без изъятия отмечены одним и тем же знаком: революцией, — и все они служат мне живым напоминанием о тех трагедиях и надеждах, падениях и подъемах, путем которых нам суждено было пройти вместе, бок о бок – друзьям  врагам одинаково… Я чувствую неразрывную органическую связь с изображенными здесь людьми».
В 1923 году художник оформляет «Приказ Реввоенсовета Республики 5 февраля 1923 г. Москва №279 к пятилетию Красной Армии», получает заказы на серию портретов советских партийных деятелей и военачальников: Л. Троцкого (1 порт., 1920 и 3 портрета, 1923), Л. Каменева (1922), Г. Зиновьева (4 порт., 1924), А. Луначарского (1920), С. Буденного (1920), В. Мейерхольда (1922), К. Радека (1924), В. Антонова-Овсеенко (1923), Э. Склянского (2 порт., 1923), К. Ворошилова (1923), Н. Муралова (1923), М. Енукидзе (1923), М. Роя (1924), В. Зофа (1924), В. Полонского (1925). Все они вошли в альбом «17 портретов», изданный в 1926 г. в Ленинграде (со вступительной статьей наркома просвещения А. В. Луначарского), когда Анненков был уже за границей; портреты В. И. Ленина (получивший первую премию на Всесоюзном конкурсе 1924 г.), М. Н. Тухачевского и И. В. Сталина (1924), отвергнувшего свое изображение, в альбом включены не были. Как пишет сам портретист во втором томе своих мемуаров: «В 1928 г., через два года после выхода в свет моего альбома, этот альбом был, по приказу Сталина, изъят в СССР из всех библиотек, магазинов и частных собраний и предан уничтожению…».

В начале июля 1924 г. Анненков со второй женой В. И. Мотылевой, актрисой 1-й студии МХТ, едет по официальной командировке в Венецию на XIV Международную биеннале для оформления советской экспозиции. В центре зала, рядом с работами Петрова-Водкина, Архипова, Кустодиева, Кончаловского, Малевича, Лентулова, Экстер и др., были выставлены и его живописные портреты. В их числе — гигантского размера портрет во весь рост Льва Троцкого, написанный в 1923 г. по заказу Реввоенсовета для московского музея Красной Армии, портреты маслом А. Тихонова и Вяч. Полонского, а также графические портреты А.Бенуа, А.Эфроса, М.Бабенчикова.  Из Венеции Анненков заехал в гости к М. Горькому в Сорренто. 24 августа 1924 г. он вместе с Валентиной Мотылевой уже в Париже, а 4 декабря с И. Эренбургом и В. Маяковским присутствует на открытии советского полпредства. Весной 1925 г. он оказался в составе советской делегации на Международной выставке декоративных искусств и современной художественной промышленности (Exposition Internationale des Arts Décoratifs et Industriels Modernes), на которой получает золотую медаль за иллюстрации к «Двенадцати». После этой выставки он останется в Париже до самой своей смерти 12 июля 1974 года.
Второй парижский период жизни художника – время плодотворной работы, сначала — в станковой живописи. Анненков пишет виды Парижа («Латинский квартал», «Сен-Сюльпис», «Триумфальная арка», «Эйфелева башня», «Люксембургский сад», «Пантеон», «Розовый дом», «Фортификации Парижа», «Угольщики» и пр.), предместья Парижа («Синее предместье», «Красная казарма», «Казарма с памятником», «Богадельня», «Предместье с мостиком», «Пейзаж с писсуаром»…), портреты («Бретонец», «Старая бретонка», «Рыбак с трубкой, «Старуха»…), ню, пейзажи («Бретонский пейзаж с церковью», «Бретонский пейзаж с курицами», «Синий пейзаж», «Архитектурный пейзаж»…), интерьеры, натюрморты (с чайником, с апельсинами), цветы, букеты («Розовый», «Зеленый», «Красный», «Белый», «Желтый», «Черный» …), серию «Бутылки». Эти работы он показывает на персональных  выставках (в престижных парижских галереях: «Billier», 1927; «Quatre Chemins», март 1928; «Bing», декабрь 1929, май 1930; «Art et Décoration», июнь-июль 1934; в галерее «Crillon» в Филадельфии в 1931 и 1934 гг.; в галерее Беккера в Нью-Йорке в 1931 г.), и салонах: Осеннем, Независимых, Тюильри, Аренье, «Новых реальностей», также — в групповых выставках (в Париже: «Clarté» 1926, «Paris Moderne» 1926,1927 и 1928, Bernheim-Jeune 1927²³, Zak 1929, W. Hirshman 1930; в Брюсселе во Дворце изящных искусств 1928²⁴). Параллельно он создает иллюстрации для различных немецких и французских изданий. В 1927 г. он выполнил девять рисунков пером к книге Ивана Голля «Die Eurokokke»²⁵, изданной в Берлине, восемь литографий к книге Э. Д’Астье «Приключения американки»²⁶ и еще восемь литографий к книге Л. Дюртена «Преступление в Сан-Франциско»²⁷, также одну литографию для юбилейной книги к 300-летию сказок Перро²⁸.
Как в живописи, так и в графике Анненкова интересуют бытовые мотивы, связанные с жизнью Парижа и его предместий: уличные сценки, гуляющая толпа. Художник настолько сумел проникнуть в самую суть этого города, что французский писатель-академик Жюль Ромен в предисловии к книге Луи Шероннэ «Extra-Muros» с литографиями Ю. Анненкова²⁹ даже предложил в 1928 г. присвоить одному из парижских пригородов имя Georges Annenkoff.
Семь его работ³⁰ показаны в 1928 г. в Москве на выставке «Современное французское искусство» в Третьяковской галерее. Вот что писал А. Луначарский в своей вступительной статье для каталога: «Интересной и естественной особенностью нашей выставки будет участие в ней многих русских живописцев, постоянно или временно живущих в Париже, дающих своеобразное смешение их собственных, более или менее русских тенденций и отражений парижского влияния. Разве не интересно посмотреть как пишут теперь после довольно длительного пребывания в Париже такие, хорошо нам известные, художники, как Анненков и Экстер…». Статьи об этой выставке – последние упоминания в советской прессе об Анненкове как о выдающемся живописце.
4 марта 1928 г. прошел вернисаж его персональной выставки в галерее «Aux Quatre Chemins». В том же году выходит в свет книга «Современное русское искусство»³¹ известного французского поэта, писателя и художественного критика Андре Сальмона с обложкой и тремя репродукциями картин Анненкова. В июне 1929 г. на первой выставке «Les Jeunes Graveurs Contemporains» были выставлены пять его литографий к книге «Extra Muros», а в мае 1930 г. на второй выставке – два офорта («Клубника», «Скрипка») и две литографии («Букет» и «Интерьер»). В декабре 1930 г. была издана его монография на французском языке с текстом искусствоведа Пьера Куртиона³², а в 1931 г. две его работы воспроизведены в альбоме «Русские художники в Париже», обложка работы И. Билибина (Русские художники в Париже / L’Art russe à Paris. Paris, Edition de «La Russie et le Monde Slave»; издание газеты «Россия и славянство»). Текст Л. Львова был опубликован на французском и русском языках. В моем собрании этот экземпляр — с надписями и автографами художников Н. Исаева, Л. Зака, Д. Бушена, Н. Глущенко, К. Беклемишевой и Ю. Анненкова.
В тридцати четырех карандашных рисунках к книге П. Боста «Цирк и Мюзик-холл» (1931) наглядно видно, что уже давно Анненков покорен богатством движения человеческого тела, его пластикой (В моем собрании хранятся №№ 4, 9 и № V с дарственной надписью: «Моей дорогой Тиночке на память об очень многом. Юрий Анненков. 1948, Париж» и ненумерованный экземпляр с надписью: «Очаровательной Екатерине Андреевне Герра – с искренним восхищением. Юрий Анненков. Медон, 1972». — Pierre Bost. Le Cirque et le Music-Hall. Illustré par G. Annenkoff. – Paris: Au Sans Pareil, 1931. Первые 60 экз. тиража предназначались для библиофилов. Часть из них, отпечатанная на веленовой бумаге Lafuma, была нумерована от 1 до 50, из которых 30 первых экз. предназначались для «Друзей Au Sans Pareil»; другая часть пронумерована I-X и напечатана на бумаге Мадагаскар.). В своей статье «Веселый санаторий», посвященной цирку и опубликованной в «Жизни искусства» (Петроград, 2 ноября 1919 г.), Анненков изложил идею о целительном воздействии цирка на психику утомленных цивилизацией горожан: «Спешите в цирк: цирк — наилучший санаторий для застарелых и хронических горожан… Искусство всегда обладало способностью лечить недуги, искусство цирка владеет этим качеством вдвойне… Искусство цирка – одно из самых тонких и великолепных искусств!… Искусство цирка – совершенно, ибо оно абсолютно»³³.
В 1931 г. М. Г. Корнфельд вместе с Л. Г. Мунштейном (Лоло) решил возобновить издание журнала «Сатирикон»³⁴ и, несмотря на свою перегруженность, Анненков, под разными псевдонимами, главным образом А. Шарый, стал делать для него ядовитые шаржи на представителей советской элиты — и, конечно, Сталин был его любимым героем. Вот, что писал в своей книге мемуаров «Поезд на третьем пути» (Нью-Йорк, 1954) поэт-сатириконец Д. Аминадо: «Состав сотрудников блистал всеми цветами радуги… Из старых сатириконцев оказались на лицо всего трое – Влад. Азов, Валентин Горянский и Саша Черный… Художники и рисовальщики откликнулись с величайшей живостью. А. Н. Бенуа и Я. Билибин, Добужинский, Стеллецкий, Шухаев, Ал. Яковлев, Терешкович, Пикельный, Серебряков, и главный застрельщик, талантливый, блестящий Икс, который свои литературные произведения подписывал именем Темирязев, а под рисунками и карикатурами ставил другой псевдоним – Шарый. Настоящая фамилия его была куда звучнее, и слава была прочной, а наличие псевдонимов объяснялось иными соображениями… На долю Сатирикона, третьего по счету, выпал большой и заслуженный успех. Так выражались не только рецензенты, но и вся именитая и знаменитая литературная табель о рангах, и просто обыкновенные смертные, платившие три франка золотом за отпечатанный на отличной бумаге номер… Графическая сатира таинственного Шарого была и просто замечательна. Его портреты вождей, матроса Дыбенко, Троянский конь, Яблочко, школа дипломатии, эмигрантский вариант Дяди Вани, Чарли Чаплин у подножья Сфинкса, с пояснением – «Великие Немые» – все это конечно войдет в маленькую историю, в большую хрестоматию подлинного, не смеха, а юмора… Или вот еще замечательная карикатура того же Шарого: «К уразумению смысла русской эмиграции». Сидит в кресле Илья Ильич Обломов. На коленях у него уцелевший экземпляр «Столицы и усадьбы», а в руках похожая на свастику большая буква Ять. По лицу текут слезы. А пояснение такое: О славном прошлом воздыхает, и Ять слезами обливает…».
Продолжалась за границей и интенсивная театральная работа Анненкова: уже в 1925 г., вместе с Б.Билинским, он декорировал миниатюрные сценки в артистическом кафе «L’Arc-en-Ciel». С 1928 г. он создает эскизы декораций и костюмов для театра «Летучая мышь» Н. Балиева («Испанский танец» Т. Жевержеевой; «Сарказмы» С. Прокофьева; пьесы «Бублички» и «Еврейская свадьба»; балет «Этрусская ваза»). В 1930 г. – декорации (9 эскизов) и костюмы (35 рисунков) к «Пиковой даме» в постановке Ф. Ф. Комиссаржевского и к «Ревизору» к постановке М. А. Чехова в театре «Мадлен»³⁵, а также к опере Анри Соге «Контрабас» по рассказу А. П. Чехова (4 эскиза декораций и 45 рис. костюмов). В 1932 г. он выполнил декорации и костюмы для балетной труппы Брониславы Нижинской («Вариации» на музыку Бетховена и «Ревнивые комедианты» на музыку Скарлатти в Опера-Комик³⁶). В 1935 году снова сделал эскизы декораций к спектаклю «Ревизор» в постановке группы МХТ (в моем собрании хранятся два эскиза декораций к этому спектаклю — картон, акварель, гуашь). Позднее Анненков сотрудничал с Дж. Баланчиным, Л. Мясиным, С. Лифарем. В целом он оформил за рубежом более ста драматических, балетных и оперных спектаклей. За 50 лет работы в театре (1913-1962) Анненков создал эскизы костюмов и декораций к более чем 130 постановкам.
Пьеса В. Набокова «Событие», поставленная 4 марта 1938 г. Ю. Анненковым в «Русском театре»³⁷, стала, по словам В. Ходасевича, «действительным событием нашей театральной жизни»³⁸. Пьеса прошла четыре раза (4, 6, 13, и 20 марта), и, судя по воспоминаниям Н. Берберовой («Курсив мой»), это означало большой успех. Зато другая пьеса В. Набокова — «Изобретение Вальса» — так и не была поставлена, хотя была объявлена в постановке Ю. Анненкова и должна была быть третьей постановкой третьего сезона «Русского театра»³⁹. В моем собрании хранился эскиз декорации Ю. Анненкова к пьесе В. Набокова «Изобретение Вальса» (бум., акварель), но он был украден в Москве в 1995. (Воспроизведен в каталоге выставки «Они унесли с собой Россию… Русские художники-эмигранты во Франции 1920-е – 1970-е» в ГТГ. — М.: Авангард, 1995. С. 58). Премьера новой пьесы В. Сирина, объявленная на 10 декабря 1938 г., не состоялась.

С 1933 г. Анненков начал работать во французском кинематографе: он создавал костюмы, а иногда и декорации, к шестидесяти фильмам, среди которых были и шедевры мирового кино; сотрудничал с такими режиссерами, как А. Грановский (фильм «Московские ночи»), А. Литвак, Г. Пабст, М. Л’Эрбье, В. Туржанский, Ф.Оцеп (фильм «Княжна Тараканова»), А. Ганс, Ж. Деланнуа, П. Бланшар, А. Кайатт, Кристиан-Жак, О. Уэллс (фильм «Калиостро»), А. Жансон, М. Офюльс, К. Отан-Лара, Ж. Беккер. В 1955 г. за костюмы к фильму М. Офюльса «Мадам де…» (1953) Анненков стал номинантом на премию «Оскар» Американской академии киноискусства «за лучшие костюмы в мировой кинематографической продукции». О своей работе в кино Анненков написал книги: «Одевая кинозвезд» (1951) и «Макс Офюльс» (1962) – обе на французском языке, а также опубликовал в 1945 году блестящую статью «Vers le septième art»⁴⁰ в первом номере журнала «Cahiers de la Nouvelle époque», в котором он напечатан рядом с Н. Б. Бердяевым, Ж. Одиберти, Ж. Мадоль, К. де Грюнвальд. В моем собрании есть 2 экземпляра «Одевая кинозвезд» (En habillant les vedettes) с дарственными надписями: «Дорогому Андрею Михайловичу Ланскому, великолепному художнику, с лучшим чувствами. Юрий Анненков. Париж, 1957» и «Марусе и Тамаре Васильевнам, моим друзьям на память о постоянной ругани. Ю. Анненков. Париж, 1952» и оригиналы заставок и концовок. (Georges Annenkov. En habillant les vedettes. — Paris, éd. Robert Marin, 1951. Для подписчиков выпущено 150 экз. на бумаге pur fil du Marais. Второе издание: Georges Annenkov. En habillant les vedettes. — Paris, Ed. Quai Voltaire, 1994, — с прекрасным предисловием известной французской писательницы Анны Вяземской, дочери И. В. Вяземского, по матери — внучки писателя Франсуа Мориака). У меня также есть 3 экземпляра «Max Ophuls» с дарственными надписями: «Дорогому Якову Николаевичу Горбову – дружески. Ю. Анненков. Париж, 1962»; «Дорогому другу Ренэ Юльяновичу Герра – на долгую память. Юрий Анненков. 7 сентября 1973. Париж»; «Прелестной Екатерине Андреевне Герра – на память о Медонских встречах. Юрий Анненков. Медон, 1973» — и часть эскизов костюмов. (G. Annenkov. Max Ophüls. — Paris, éditions du Terrain Vague, 1962.)
Исследователи творчества Анненкова сходятся во мнении, что он смог бы сделать в области книжной иллюстрации гораздо больше, если бы не был так увлечен и занят работой в кино. Однако Анненков находил время для оформления книг и на русском языке. Он выполнил обложки для двух книг своего друга М. Осоргина (В моем собрании — экземпляр с дарственной надписью автора: «Юрию Павловичу Анненкову с благодарностью за обложку, с сожалением, что нас забыли. Paris, 18. 8. 38 Мих. Осоргин»)⁴¹; для книги М. Слонима (в моем собрании есть экземпляр с дарственной надписью автора: «Дорогому Гайто Ивановичу [Газданову] на память о не литературных разговорах. Марк Слоним. Париж март 1933».)⁴²; для сборника стихов своей молодой подруги⁴³, также как и для стихотворного сборника С. Маковского (Сергей Маковский. Вечер. Вторая книга стихов (1918-1940). — Париж, 1941). В моем собрании есть два экземпляра с дарственными надписями: «Владимиру Васильевичу Вейдле на память о погибшем ‘Возрождении’. Сергей Маковский 19 декабря 1941 г. Париж»; «Сергею Ростиславовичу Эрнсту на память о Париже 1941 г. Сергей Маковский 29 авг. 1941 Париж». Анненков также сделал иллюстрации для книги стихов М. Ильина⁴⁴ и сказок Н. Кодрянской «Золотой дар» (Наталья Кодрянская. Золотой дар. — Париж, 1964). В моем собрании есть экземпляр с надписями автора и художника: «Рэне Юльяновичу Гэрра с дружеским приветом. Нат. Кодрянская 15 окт. 1968 г. Paris» и «Дорогому Ренэ Юльяновичу Герра, на товарищескую память, дружески – Юрий Анненков. Париж 1973». Имеются у меня также экземпляры с дарственными надписями: «Дорогому Георгию Викторовичу Адамовичу спасибо за дружбу! Наталья Кодрянская. 1964 Paris»; «Дорогому Михаилу Львовичу Кантору с сердечным приветом! Наталья Кодрянская 24 нояб. 1964»; «Гайто Ивановичу Газданову с сердечным приветом. Наталья Кодрянская. 26 ноября 1964 г. Paris»; «Милым моим друзьям Гале [Кузнецовой] и Марге [Степун] на добрую память. Ваша Наташа Кодрянская. Paris 1964»; «Дорогой Ирине Владимировне Одоевцевой сердечно Наталья Кодрянская. Paris 1964»; «Виктору Андреевичу Мамченко с дружеским приветом Наталья Кодрянская. Paris 1964»; «Елене Александровной Холмогоровой с сердечным приветом. Наталья Кодрянская. 25 мая 1964»; «Дорогому Юрию Константиновичу Терапиано с сердечным приветом. Наталья Кодрянская. Paris 1964»; «Дорогой Ольге Николаевне Можайской. Наталья Кодрянская. Paris 1964» и др.
Храню я и «Итальянские негативы» К. Померанцева⁴⁵. По просьбе С. Лифаря Анненков сделал рисунок для каталога второй выставки «Пушкин и его эпоха»⁴⁶ (1949) и для программ «Вечер балетов»⁴⁷ (1961 и 1966⁴⁸). Также Анненков сделал обложки для книг И. Одоевцевой «На берегах Невы» (Ирина Одоевцева. На берегах Невы. — Вашингтон, издатель Виктор Камкин, 1967). В моем собрании есть три экземпляра с дарственными надписями: «Ренэ Юльяновичу Герра в память 22 июня в Ганьи с сердечным приветом. Ирина Одоевцева. 22.VI.69»; «Через семь лет этой надписи делаю новую — уже не просто Ренэ Герра, а моему другу Ренэ Герра, который мне очень дорог. Ирина Одоевцева. 1976»; «Дорогому Ренэ Герра в день выхода – с его настоящей помощью «Золотой цепи» с надеждой, что он так же поможет выйти в свет «На берегах Сены». Очень дружески Ирина Одоевцева. 29 мая 1975 г.»; «Ренэ Герра ценителю русской поэзии в день выхода «На берегах Сены». Ирина Одоевцева. 6 октября 1983 г. Париж». Она же подарила мне оригинал обложки работы Ю. Анненкова. Работал он и над книгами М. Булгакова «Собачье сердце» (1969), А. Солженицына «Раковый корпус» (1968), «В круге первом»⁴⁹ (1969), изданных в Париже YMCA-Press.

Вплоть до Второй мировой войны Анненков продолжает свою серию портретов: В. Маяковский (1924), В. Пудовкин (1924), Б. Пильняк (1924), Л. Красин (1926), Б. Суварин (1926), С. Эйзенштейн (1920-е), А. Павлова, О. Спесивцева (1926) И. Бабель (1927), Э. д’Астье (1927), А. Довженко, А. Руманов (1928), Л. Никулин (1929), М. Равель (1932), С. Прокофьев (1933), Н. Балиев (1933), И. Эренбург (1934), А. Барбюс, А. Толстой (1937), Л. Блюм (1930-е), Ш. Дюллен (1937), М. Сольдати (1937), П. Гримм (1944), и др., а также автопортретов (1917, 1920, 1921, 1926, 1946, 1953, 1959, 1966). В моем собрании их десяток, один маслом, другие тушью. В послевоенные годы он по-прежнему сотрудничал с театром, в основном, французским. Создал декорации и костюмы для семи пьес Э. Ионеско⁵⁰, шести пьес Ж. Тардье⁵¹, а также для Ф. Дара⁵², Ф. Карко⁵³, Т. Уильямса⁵⁴, Шницлера⁵⁵ и др. В 1956 г. Анненков принял участие в организации  фестиваля  авангардного искусства в Марселе, а в ноябре 1957 г. оформил и поставил в театре «Старой голубятни» собственную инсценировку «Скверного анекдота» по Ф. М.  Достоевскому⁵⁶. Уместно напомнить, что в 1945 г. вышел по-французски в переводе Алексея Ремизова и Жана Шюзевиля «Скверный анекдот»⁵⁷, роскошное издание на отдельных несброшюрованных листах, вложенных в футляр, с пятнадцатью полосными иллюстрациями, не считая заставок и концовок Ю. Анненкова. Эта книга Ф. М. Достоевского должна была выйти в Берлине на русском языке в издательстве  «Петрополис», но так и не вышла из-за войны. У меня сохранилась обложка несостоявшегося издания, которую я воспроизвел в «Русском Альманахе» (Париж, 1981. С. IX).
А годом позже, в том же издательстве, на французском языке выходит его сценический вариант «Скверного анекдота»⁵⁸ в восьми актах под авторством Б. Темирязева. В моем собрании — экземпляр № 19 и два ненумерованных экземпляра с дарственными надписями: «Милому Александру Васильевичу Бахраху на память о Монпарнасе и Латинском квартале очень дружески. Юрий Анненков (Б. Темирязев), Париж, 1946»; «Дорогому Ренэ Юльяновичу Герра, на память о наших чаепитиях – дружески Ю. Анненков. Париж, 1973». Здесь Анненков выступает как автор текста под литературным псевдонимом, а как художник по гриму – под своим именем. В этой книге художник использовал образы главных героев, уже им созданных для издания «Скверного анекдота» 1945 года, и дополнил их образами героев второстепенных, — всего 25 карандашных рисунков. Более сорока лет Юрий Анненков работал над инсценировкой этого рассказа Достоевского. В первый раз еще в 1914 г. он создал костюмы и декорации для сценической постановки рассказа в Московском театре им. В. Ф. Комиссаржевской, а в 1919 г. попытается поставить спектакль по этому рассказу в Московском театре «Эрмитаж», но театр закроют. В «Кривом зеркале», в 1923 году, — новая постановка «Скверного анекдота» режиссера и сценографа Анненкова.

В Париже он оформлял не только книги, но и афиши (4 плаката для кинематографа изд. Pax-Film, Париж 1928), рекламные буклеты и каталоги (каталог к фильму Лео Жоаннон «Шалость»⁵⁹, книга-буклет и 4 афиши к знаменитому фильму Г. Пабста «Атлантида»⁶⁰, 1932; для фирм пластинок Pathé (1932, 1934 и 1935); Photo-Phono Montmartre, 1933 и т. д.).
До поры до времени Анненков двояко относился к советской власти, вплоть до августа 1946. В первое десятилетие жизни в Париже он активно посещал советское посольство. Кстати, последняя большая и достойная публикация об Анненкове в СССР – статья М. Бабенчикова (Мастера современной гравюры и графики. Сборник материалов. Редакция Вяч. Полонского. Государственное издательство, Москва-Ленинград,1928. С.167-187) , в которой он пишет: «Не имеющие себе равных во всех предыдущих графических работах самого Анненкова и лишь смутно предчувствовавшиеся художиком, когда он писал свои большие полотна, как «Желтый траур», анненковские рисунки к «Двенадцати» являются единственными среди всех многочисленных попыток иллюстрации на ту же тему. Во всяком случае ни берлинское издание «Двенадцати» с рисунками Масютина, ни парижское издание той же поэмы Блока с беспредметными композициями Ларионова не могут ни в какой степени быть противопоставлены как равные анненковским рисункам. В этом случае Анненков стоит вполне особняком… Беспорность графического совершенства этой серии анненковских рисунков, как и полное созвучие их тексту Блока, признано, как кажется, всеми». А в 1929 году в Москве вышел скандальный роман Б. Ясенского «Я жгу Париж» с иллюстрациями Ю. Анненкова⁶¹. Долгое время у него сохранялись отношения с полпредством и советскими организациями; он выполнил заказ на портрет полпреда Л. Красина в 1926 году, делал обложки для брошюрок и экономического бюллетеня торгпредства СССР во Франции, для торгово-промышленных выставок и для путеводителей по советским выставочным павильонам (1925, 1927 гг.). В это же время он публикует статьи в газете полпредства «Парижский вестник». Тема его озорных статей – цирк, творчество Мейерхольда. Вопреки утверждению некоторых российских анненковедов, Анненков в конце 20-х гг. еще не окончательно порвал с советской властью; как ни странно, он продолжал с ней сотрудничать и в 30-е годы. В один прекрасный день, после того, как я в очередной раз ему позировал, Анненков мне подарил прелюбопытный номер ежемесячного журнала «Наш Союз» (7-8 /79-80/, 1936 г.) – органа «Союза возвращения на Родину», где были напечатаны его воспоминания. На последней странице, в хронике, можно прочесть: «В среду 1 июля в помещении Союза возвращения на Родину состоялся вечер памяти Горького. Вступительное слово сказал тов. Горелый. Выступал хор Союза; тов. Д. Вульвсон и А. Львов читали из произведений Горького. Художник Юрий Анненков поделился своими воспоминаниями о покойном писателе. Эти воспоминания мы помещаем в сжатом виде в настоящем номере». Также узнаем, что журнал «Наш Союз» с 21 июня по 10 июля организовал, в просоветской галерее Зак (Площадь С.-Жермен де Пре), первую выставку работ русских художников. «Объединяющим признаком этих художников является убеждение, что художественное творчество невозможно в отрыве от великого социального и культурного строительства, происходящего сейчас в Советском Союзе. В выставке приняли участие художники: Анненков, Барт, Васильева, Воловик, Гончарова, Гримм, Добринский, Карский, Кикоин, Козинцева, Кольская, Ларионов, Левин, Мансуров, Пикельный, Пуни, Сутин, Терешкович, Фальк, Шагал, Шапиро, Экстер и др.». А до этого, 18 апреля того же 1936 года, состоялся юбилейный вечер журнала «Наш Союз», в художественном оформлении программы к этому вечеру приняли участие Анненков, Барт, Билибин, Блюм, Богуславская, Васильева, Грановский, Гримм, Зданевич, Козинцева, Мансуров, Пикельный, Пуни, Терешкович, Фальк, Федер, Цадкин⁶²… Это издание не скрывало свое предназначение – оно, по собственному признанию, с июля 1936 г. «расширяло работу по объединению русских деятелей искусства во Франции, стоящих на советской платформе». Из журнала «Наш Союз» (№№ 9-10, 1936) узнаем, что в помещении «Союза возвращения на Родину» Юрий Анненков выступил с докладом о современном искусстве.
Недавно попала ко мне секретная записка (по старой орфоргафии) от 16 мая 1930 г. из архива РОВС (документ №60): «В доме №38 по улице Boileau, Hameau Boileau, 16 bis в Отейе ателье с квартирой художника Юрия Павловича Анненкова, женатого на урожденной Мотылевой. В их квартире происходят постоянные сборища и оргии крупных большевиков, в числе которых бывали Аренс⁶³, близкий приятель Анненкова известный чекист Розовский, сотрудник Ройзмана⁶⁴, бывший секретарь Полпредства Волин⁶⁵ и другие. Квартира супругов Анненковых еще представляет интерес еще и потому, что там встречаются по серьезным делам видные агенты Г.П.У. С Ю.П.Анненковым связан и упоминавшийся ранее художник Родченко⁶⁶, который энергично работает, чтобы войти в связь с «белыми» морскими офицерами, и будто бы, уже достиг в этом некоторых результатов».
В эти же годы Анненков встречался в Париже с собратьями по перу из СССР – Маяковским (1924, 1925, 1927 и в последний раз в Ницце в 1929 г.), Мейерхольдом (1926, 1928, 1930), Эренбургом⁶⁷ (1925, 1926, 1934, 1946), Симоновым (1946), Пильняком (1933), Бабелем (1928, 1932, 1933 и 1935 гг.), Пастернаком (1935), Фединым, Замятиным (с февраля 1932 по март 1937), А. Толстым (1935, 1937) и др., а также с агентом влияния Львом Никулиным (Лев Вениаминович Ольконицкий), с которым он познакомился еще в редакции дореволюционного «Сатирикона». Он не мог не знать, что Никулин с журналистским удостоверением часто выезжал за границу на своей машине и жил то в Париже, то на юге Франции, то в Испании. По старой памяти Анненков в начале 30-х гг. написал портрет «любимца спецкомиссий и загранотделов» (по меткому выражению моего доброго знакомого, известного буниноведа А. К. Бабореко), который хранится в моей коллекции. После приобретения этого портрета маслом и получив от В. И. Мотылевой фотографию начала 30-х годов, на которой Ю. Анненков и Л. Никулин стоят перед мастерской художника в Пасси (ул. Буало), я как-то спросил Юрия Павловича: как он мог встречаться в Париже с таким известным литературным стукачом, по доносам которого писателей арестовывали и расстреливали? Недаром о нем сочинили две красноречивые эпиграммы: «Никулин Лев – стукач-надомник / Недавно выпустил двухтомник / И это все читать должны / России верные сыны»; «Каин, где Авель? Никулин, где Бабель?». А Анненков мне просто ответил: «Еще в Петрограде, в 1920-м, мы вместе работали в театре «Вольной комедии»…». Позже он мне подарил эскиз занавеса для этого же театра.
Весьма показательно, что только Лев Никулин первым смог в своей книге воспоминаний «Годы нашей жизни» (М., Московский рабочий, 1966) не только упоминать Ю.Анненкова, но посвятить ему несколько страниц, выдержки из которых не могу не привести: «Моим сверстником и товарищем был художник Юрий Павлович Анненков – в свое время, в начале двадцатых годов, очень известный у нас художник, но в ту петербургскую зиму сотрудник журнала «Сатирикон», карикатурист, увлекающийся кубизмом. Однажды в зимний день мы отправились на дачу Анненковых в Куоккалу. Дача была необитаемой, и мы провели там день. Это был очень приятный день – солнце, снег, легкий мороз, прекрасная прогулка. Наступил вечер. Мы решили ночевать в Куоккале и, соскучившись в холодной, нетопленной даче, собрались к Корнею Ивановичу Чуковскому, жившему неподалеку. Я, как многие молодые люди моего возраста, грешил стихами. С Анненковым меня связывало и то, что мы в то время уже успели пожить в Париже, правда, там мы еще не знали друг друга. Кстати, он тоже сочинял стихи, и писали мы об одном – о Париже… Я начал эти мемуарные очерки о художниках со встречи с Ильей Ефимовичем Репиным и рассказал о том, кто был в тот памятный вечер у Чуковского. Назвал имя моего старого приятеля, художника Юрия Павловича Анненкова, и хочу завершить эти очерки рассказом о нем и его судьбе как художника. Улица Кампань-Премьер в Париже мне знакома давно, вообще эта улица достойна внимания. Здесь больше тридцати лет назад в отеле «Истриа» жил Владимир Маяковский, жили здесь Эльза Триоле и Арагон… В этот мой приезд в Париж я попал на улицу Кампань-Премьер случайно. Я только что закончил свой небольшой доклад, сошел с трибуны, хотел было спуститься с эстрады в зрительный зал, когда меня остановил худощавый, небольшого роста господин и с укоризненной улыбкой сказал: «Не узнаешь?» Я, конечно, узнал с первого взгляда. Разве можно забыть человека, с которым прожил годы молодости, пусть даже с того времени прошло полвека? Дружба наша началась во времена, когда Ленинград еще назывался Петербургом, а мой приятель был не месье Жорж, а Юрий Павлович. Встретились мы в редакции сатирического журнала, где оба работали, но еще до петербургского журнала успели побывать в Париже…Я уже говорил, что Париж был магнитом для моего приятеля. Он был убежден, что именно там столица художников, там издавна создается новая живопись, и несмотря на то, что мой приятель был известен на родине, в 1923 году он уехал в Париж и поселился там навсегда. Он прожил в Париже сорок лет и, в общем, мог себя считать преуспевающим, хотя ему очень далеко до славы, но, как говорят в Париже, для русского художника он сделал, что мог. Он работал с успехом, главным образом как театральный художник…О многом говорили с мои старым приятелем, иногда разговор становился острым спором, но споры затихали, когда мы говорили о молодости, о прошлом. Мы вспоминали Петроград и Москву первых лет революции, революционные праздненства в 1920 году, в день отрытия Второго конгресса Третьего Интернационала, великолепное массовое зрелище на Неве, тысячи его участников и десятки тысяч зрителей; питерских рабочих, красноармейцев, моряков. Вспоминали наших друзей, тех кого уже нет на свете и кто еще живет и работает в полную силу у себя на родине. Чтобы не говорил мой собеседник, сквозь раздражение и запальчивость я угадывал в его тоне грусть по ушедшей молодости и гордость, что ему довелось участвовать во вдохновенном, творческом труде людей нашего искусства в первые годы молодой республики. Он пытался защищать свои позиции – бытие художника, все-таки признанного Парижем…Мой старый друг художник выражал себя полнее, когда он черпал из душевного родника, когда жил и работал на родине, и соотечественники оценили и признали его талант! Все было сказано в тот вечер, не о чем было больше говорить с другом моей молодости. Пришло время проститься надолго, возможно, навсегда».
С 1945 по 1946 гг. Анненков активно сотрудничает с «Союзом русских патриотов». 9 февраля 1945 г. Союз открыл выставку картин, пожертвованных художниками для продажи с аукциона в пользу бывших советских военнопленных и депортированных. Свои работы предоставили русские художники и скульпторы Ю. Анненков, Н. Гончарова, А. Ланской, М. Ларионов, П. Мансуров, И. Пуни, Л. Сюрваж, К. Терешкович, С. Фотинский, Н. Ходосевич… Организатором выставки была Надежда Леже-Ходосевич (Галерея Рене Друэн. Газета «Русский патриот», Орган Союза русских патриотов во Франции, 13.01.1945, 10.02.1945, 03.03.1946). С марта 1945 года Анненков поддерживает отношения уже с «Союзом cоветских патриотов», под эгидой которого три раза выступал и выставлял свои картины. Скажем, 14 и 28 марта 1945 в Союзе (отдел лекций и курсов) состоялся диспут на тему: «Театр должен был доступен массам». Вступительное слово произнесла Н. Петрункина, доклад о задачах театра сделал Н. Н. Евреинов. С критикой эмигрантского театра выступил Ю. П. Анненков. Присутствовали представители артистического мира (заседание происходило на 4, rue de Galliéra, Paris 16e. — Газета «Русский патриот», 10.03.1945; газета «Советский патриот», Орган центрального правления Союза советских граждан во Франции, 25.03.1945; «Честный слон», еженедельная литературно-сатирическая газета, 24.03.1945. / Парижский отдел Союза советских патриотов). На собрании деятелей искусства под председательством А. В. Говорова в целях «поднятия престижа русского искусства во Франции» решено было учредить орган, осуществляющий контроль за выступлениями эмигрантов во всех областях искусства (худ. совет ССП). Было принято предложение Г. М. Поземковского об устройстве под эгидой ССП показательного спектакля. Присутствовали Ю. П. Анненков, В. М. Греч, М. С. Давыдова, А. П. Ладинский, М. Ф. Ларионов, Н. А. Рощин, М. А. Струве. (Газета «Советский патриот», 30.11.1945. / Собрание Парижского отдела Союза советских патриотов). Был учрежден Художественный совет при ССП; председателем Совета был избран А. В. Говоров, секретарем – М. А. Струве. Совет одобрил сообщение Ю. П. Анненкова о готовящейся им постановке оперы Мусоргского «Сорочинская ярмарка» … (Газета «Советский патриот, 07.12.1945. / 30 июля 1946 г. Союз Советских патриотов). На одном из вечеров состоялся доклад Ю. П. Анненкова «О творчестве русских художников за последние 25 лет за границей, о его значении и возможности влияния на русское искусство в будущем». В заключение вечера выступил советник советского посольства А. Г. Абрамов (4, rue de Galliéra, Paris 16e. — Газета «Советский патриот, 26.07.1946; 02.08.1946. Газета «Русские новости», 02.08.1946). 20 мая 1945 г. «Союз советских патриотов» (худ. отдел) провел открытие первой выставки русских художников и скульпторов. Представлены были Ю. Анненков, Л. Бенатов, Н. Гончарова, Н. Исаев, М. Ларионов, П. Мансуров, Р. Пикельный, С. Поляков, И. Пуни.… Выставка работала до 12 июня по адресу 4, rue de Galliéra, Paris 16e («Русские новости», 01.06.1945; «Советский патриот», 26.05.1945; 02.06.1945). В мае 1946 года Союз организует выставку художников и скульпторов по случаю первой годовщины победы над фашистской Германией. В контрольную комиссию по оформлению выставки вошли М. Ларионов, С. Делоне, Л. Сюрваж, М. Мане-Кац, Х. Орлова, А. Певзнер, С. Фотинский, Ю. Анненков… (Помещение ССП. Газета «Советский патриот», 24.05.1946).

В июле 1946 года Анненков в числе 88 художников-эмигрантов (Андреенко, Бенатов, Шапиро, Гончарова, Гримм, Гозиасон, Кремень, Ларионов, Мансуров, Пуни, Поляков, Сюрваж, Зак, Цадкин и др.) принимает участие в выставке, организованной Обществом советских патриотов «В честь Победы», а 18 июля в парижской квартире совпатриота А.В. Руманова присутствует вместе с другими поэтами-эмигрантами на встрече с К. Симоновым и И. Эренбургом. Он опубликовал в газете «Советский патриот» (орган «Союза советских патриотов») два очерка. И только после доклада Жданова 14 августа 1946 г. с выпадами против Ахматовой и Зощенко, Анненков бесповоротно изменил свою политическую ориентацию и занял активную антисоветскую позицию. Вторая встреча с Эренбургом, уже после публикации ждановского доклада, закончилась разрывом их старых, добрых отношений. 13 февраля 1947 г. Анненков наконец получил нансеновский паспорт – стал «невозвращенцем» и апатридом. Позже он был избран членом Союза русских музыкальных деятелей, Объединения русских писателей и поэтов. В феврале 1949 года Объединение русских писателей и поэтов провело собрание, посвященное обсуждению вышедшего номера журнала «Новоселье». Присутствовали: Ю. Анненков, Г. Адамович, Н. Гончарова, М. Ларионов, Ю. Терапиано, Н. Тэффи и С. Прегель (на квартире А. М. Элькан. — «Русские новости», 18.02.1949). 16 июня 1950 года Объединение открывает цикл литературных вечеров, посвященных обсуждению новых произведений. Первый литературный вечер приурочен к выходу нового номера журнала «Новоселье». Вступительное слово произнес Г. В. Адамович. Выступали А. М. Ремизов (отрывок из рассказа Гоголя «Вий»), М. Ф. Ларионов (о значении журнала «Новоселье» в жизни русского литературного Зарубежья). Свои новые стихи прочли: ред. журнала С. Прегель, Н. Оцуп, В. Корвин-Пиотровский; прозу – Б. Пантелеймонов и Б. Темирязев. Литературные вечера-собрания Объединения проходили два раза в месяц («Русские новости», 16.06.1950; 23.06.1950). 26 июня 1953 г. Объединение провело вечер памяти С. Есенина. Доклады сделали Г. В. Адамович — «Есенин», Ю. П. Анненков — «Мои встречи с Есениным», В. Н. Ильин — «Есенин – Лель», С. К. Маковский  — «Есенин в Нью-Йорке». Стихи поэта прочитала артистка М. Пискунова и члены Объединения. (Объявление о вечере — «Русские новости», 19.06.1953). Надежды на изменение советской власти не оправдались и в 1951 году Анненков подает заявление на получение французского гражданства, в котором ему было отказано. С этого же года участвует в антисталинской пропаганде, публикуя карикатуры в изданиях французской антикоммунистической организации «Paix et Liberté» («Мир и Свобода»). В 1950-1960-х Анненков публиковал портреты и рисунки в антисоветском журнале «Preuves» («Свидетельства») своего старого друга Б. Суварина (наст. Борис Лившиц), одного из основателей компартии Франции, бывшего члена исполкома Коминтерна. Еще в 1925 г. Анненков давал свои портреты для журнала «Bulletin communiste», главным редактором которого был тот самый Суварин!

После своих двух своих статей о русских художниках за границей в журналах «Новоселье» (1950) и «Возрождение» (1959), вот, что он написал 25 дек. 1966 г. в газете «Русская мысль»: «Советские художники оказались отброшенными в рабскую наивность и профессиональное убожество. Произведения «социалистического реализма» были неоднократно показаны на выставках советского искусства в Венеции, в Брюсселе, в Париже… Кроме скуки и – иногда – смеха эти произведения никаких реакций не вызывают, они не вызывают даже споров, и поэтому посещаемость этих выставок необычайно бедна: залы постоянно пустуют».
Анненков становится и членом Союза русских писателей и журналистов во Франции (председателем был тогда Б. К. Зайцев). Он принимал активное участие во многих вечерах и собраниях Союза. 26 января 1959 г. Союз русских писателей и журналистов в Париже провел вечер памяти А. М. Ремизова под пред. Б. К. Зайцева. С воспоминаниями о писателе выступили проф. Пьер Паскаль, Ю. Анненков, С. Прегель, Б. Зайцев (Зал РМОЗ. — «Русская мысль», 05.02.1959). 3 июля 1960 г. Союз русских писателей и журналистов во Франции, редакции журнала «Грани», еженедельника «Посев», ежемесячника «Свобода» и альманаха «Мосты» провели собрание памяти Бориса Пастернака. Вступительное слово произнес председатель собрания Б. К. Зайцев (о набросках романа «Доктор Живаго»). Стихи из «Дневника доктора Живаго» прочел Георгий Раевский. Выступали проф. В. Зеньковский, Ю. П. Анненков, Л. О. Бек (от Народно-трудового союза), К. Д. Померанцев, А. А. Сионский (от Центрального объединения политических эмигрантов из СССР). А. И. Лабинский исполнил траурный марш Шопена. Б. К. Зайцев прочел стихотворение Б. Пастернака «Рождественская звезда» (Зал РМОЗ. «Русская мысль» 16.07.1960). 21 апреля 1961 г. Союз провел вечер Ирины Одоевцевой. Вступительное слово произнес Г. Адамович, Ю. П. Анненков рассказал о своих встречах с Ириной Одоевцевой в Петербурге, а Одоевцева прочла отрывок из поэмы и стихи. («Русская мысль», 11.05.1961).
19 апреля 1963 г. Союз русских писателей и журналистов в Париже решил восстановить довоенную традицию «блистательного Монпарнасса», начав серию вечеров поэзии. Первый вечер прошел под председательством Б. К. Зайцева и А. А. Шика. Вечер открыл Ю. Анненков, рассказав о предреволюционной поэзии и о творчестве А. Блока, А. Ахматовой, М. Цветаевой, О. Мандельштама, Г. Иванова, Г. Адамовича, В. Хлебникова и др. Выступали С. П. Жаба, С. Прегель, А. и Т. Величковские, А. Горская, Н. Евсеев, В. Злобин, О. Можайская, И. Одоевцева, К. Померанцев. 29 ноября 1963 г. Союз провел вечер памяти Георгия Иванова. Вступительное слово произнес Георгий Адамович. Юрий Анненков рассказал о встречах с Г. Ивановым в эпоху «Апполона» и «Бродячей собаки», Юрий Терапиано — о посмертном дневнике Г. Иванова и читал стихи из Дневника. Стихи Г. Иванова прочли Ирина Одоевцева, Софья Прегель и Кирилл Померанцев. 12 ноября 1966 г. Союз организовал большой литературный вечер под председательством Б. К. Зайцева, посвященный памяти Анны Ахматовой. К. Д. Померанцев прочел текст речи Г. Адамовича (тот не пришел по болезни). Ю. П. Анненков прочел статью советского писателя и журналиста А. Урбана («Звезда», 10 марта 1966). Стихи поэта читали С. Прегель, И. Туроверова. Померанцев прочел стихотворение из «Реквиема» и стихотворение Е. Евтушенко «Памяти Анны Ахматовой» (на 26, av. de New-York, 16e. — «Русская мысль, 22.11.1966). 19 декабря 1969 г. прошел вечер, посвященный Александру Блоку. С докладами выступили Ю. П. Анненков, проф. П. Е. Ковалевский, С. П. Жаба, Н. Я. Лидарцева (воспоминания о Блоке и его современниках – А. Ахматовой, О. Глебовой-Судейкиной и др.). Стихи поэта прочли Белла Рейн, А. А. Горская и И. И. Туроверова (26, av. de New-York, 16e. — «Русская мысль», 08.01.1970).
В 1961 году Анненков стал членом Общества бывших студентов СПб Университета⁶⁸, а в 1963 его избрали членом правления Общества охранения русских культурных ценностей (его председателем был мой покойный друг историк П. Е. Ковалевский, который предложил Анненкову написать статью «Русские в мировой кинематографии» ⁶⁹ для «Золотой книги русской эмиграции»). Анненков писал в «Возрождении»: «Вспоминая много фильмов, я спрашиваю: почему они не называются русскими фильмами и не включены в историю русской кинематографии? Такой вопрос отнюдь не продиктован шовинистическими чувствами, мне совершенно чуждыми. Я просто хочу восстановить историческую правду и справедливость». В январе 1967 года Анненков вошел в состав особого исполнительного комитета по изданию этой книги и стал его секретарем.
В январе 1967 года был организован особый исполнительный комитет по изданию «Золотой книги русской эмиграции» под председательством С. М. Толстого (в книге предполагалось осветить культурную, художественную, литературную и научную деятельность всего Русского Зарубежья в течение 50 лет. «В состав комитета вошли: М. А. Джаншиев, Л. Н. Немиров и С. М. Лифарь (вице-пред.), Ю. П. Анненков (сек.), В. В. Вейдле, Н. В. Вырубов, инж. Е. А. Вечерин, П. Е. Ковалевский, А. А. Шик. В состав Редакционной комиссии избраны: проф. В. В. Вейдле (пред.), Ю. П. Анненков, инж. Е. А. Вечерин и П. Е. Ковалевский. При Исполнительном комитете был образован Почетный комитет под пред. Б. К. Зайцева в составе: академики Жозеф Кессель и Анри Труайя, проф. Пьер Паскаль, Питер Устинов, Б. Н. Лосский, Осип Цадкин, Андрей Ланской и др.» («Русская мысль», 06.05.1967) «25 октября 1967 г. Особый исполнительный комитет по изданию «Золотой книги русской эмиграции»  под пред. С. М. Толстого, Общество охранения русских культурных ценностей (ООРКЦ). Собрание, созданное для обсуждения вопроса о сборе материалов по изданию. С докладом о документах, находящихся в распоряжении Редакционной комиссии, выступил П. Е. Ковалевский. Работу по сбору информации проделал: Е. А. Вечерин (о работе зарубежных организаций и об инженерах), А. К. Требинский (о музыкальных деятелях – композиторах, дирижерах, пианистах, скрипачах, камерных певцах и хормейстерах), И. А. Гарднер (о церковных хорах), Ю. П. Анненков (о кинематографе и театральных художниках), А. А. Шик (о русском театре), Н. М. Зернов (о русских философах и мыслителях), С. М. Лифарь (о деятелях балета), П. Н. Грабар (о русских сотрудниках Пастеровского института), А. Б. Серебряков (о русских художниках).» («Русская мысль», 09.11.1967)

В моем собрании есть еще две книги, изданные для испанских коммунистов, с обложками Анненкова («10 Aňos de Terror Blanco», 1927, и «Pioneros Alerta», 1929, обе – издательство Adelante, Брюссель). Он также сделал обложки для книг Мадлен Паз «Черный брат»⁷⁰ и Пьера Фронде «Реальные и оригинальные сказки»⁷¹. Проиллюстрировал книги Гастона Бонер «Боги в деревне»⁷², Доре Огризек «Париж такой, каким мы его любим»⁷³ и Н. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» на итальянском языке в переводе профессора Этторе Ло Гатто (Nikolaj Nekrasov. Chi vive bene in Russia? Gelo, naso rosso. A cura di Ettore Lo Gatto. Illustrazioni di Jurij Annenkov. – Bari: De Donato editore, 1968). В моем собрании хранится экземпляр с дарственной надписью: «Дорогому другу Ренэ Юльяновичу Герра – на память. Ю.Анненков. Париж, 1973».
Юрий Анненков не мог обойти своим вниманием и жанр эротической книги, традиционный раздел curiosa французского книжного искусства, в который внесли немалый вклад и другие русские художники-эмигранты: Б. Григорьев, Н. Глущенко, Ф. Рожанковский, С. Иванов, М. Лагорио, И. Греков, Е. Клементьев, Д. Соложев, Ж. Минаш. У Анненкова вышли две изящные книги маленького формата в футляре с иллюстрациями «Histoire de Madame la Comtesse des Barres par Monsieur l’Abbé de Choisy»⁷⁴ (1945) и «Histoire de Madame de Sancy par Monsieur l’Abbé de Choisy»⁷⁵ (1946).
В эмиграции раскрылся и его литературный дар⁷⁶. На самом деле, его писательская карьера началась еще в Петрограде, в 1919 году, изданием его сборника стихов «1/4 девятого», а в самом начале 1920-х годов Анненков опубликовал свои два первых рассказа⁷⁷. Анненков приобрел в Париже широкую известность как писатель под псевдонимом Борис Темирязев, когда в берлинском издательстве «Петрополис» в феврале 1934 г. вышел его роман «Повесть о пустяках». М. Осоргин в письме М. Вишняку от 5 февр. 1929 г. писал: «Ничего не знаю о Темирязеве; не имел от него ни строчки со дня напечатания его рассказа; писал ему, соблазнял присылкой печатных о нем отзывов, просил его послать вам расписку. Я опять сомневаюсь о его реальности (курсив М. Осоргина. – Р. Г.), если только он не г-жа Торгулова (sic!), что, кажется, невероятно. Я даже думал, не Замятин ли он, вообще – не советский ли писатель, тайно работающий». (Письма Михаила Осоргина Марку Вишняку. Новый Журнал, № 178, Нью-Йорк, 1990, с. 284). Кстати, благодаря М. Осоргину, отрывок из «Повести о пустяках» был опубликован в газете «Последние новости» (№ 4066, Париж, 10 мая 1932, с. 2. / Iouri Annenkov. La révolution derrière la porte. — Paris, Edition Lieu Commun, 1988 / Iouri Annenkov. La révolution derrière la porte. — Paris, Ed. Quai Voltaire, 1994 / Юрий Анненков. Повесть о пустяках. Коммент. А. А. Данилевского. – СПб: Изд. Ивана Лимбаха, 2001 / Б. Темирязев. Повесть о пустяках. Вступ. ст. М. Геллера, послесловие И. Обуховой-Зелинской. — М.: «МИК», 2001). Совсем недавно мне в руки попал трехтомник «С.Прегель. Разговор с памятью» (Водолей, М., 2017), в котором лжеспециалист, следопыт В.Хазан написал в своих комментариях: «Художник, сценограф, прозаик (псевд. Борис Тимирязев), художественный критик, поэт и мемуарист Ю.П.Анненков иллюстрировал «На берегах Невы» Одоевцевой…» (С.882), в одной фразе умудрился сделать две грубые ошибки: в знаменитом литературном псевдониме Ю.А., а для книги воспоминаний И.Одоевцевой (Вашингтон, 1967) Анненков сделал только обложку, оригинал которой хранится в моем собрании. Комментарии излишни!
«Повесть о пустяках» хвалили (не зная сначала, кто скрывается под псевдонимом) М. Осоргин, В. Ходасевич, Ю. Фельзен⁷⁸, В. Унковский⁷⁹, С. Риттенберг⁸⁰, П. Балакшин⁸¹. Скажем, вот что писал А. Савельев: «В 1928-29 гг. в ‘Современных записках’ были напечатаны два рассказа Б. Темирязева (‘Домик на 5-ой Рождественской’ и ‘Сны’). По содержанию, тону и словесной ткани они настолько отличались от произведений эмигрантской литературы, что в авторе заподозрили скрывавшегося за псевдонимом талантливого советского писателя. Пять лет спустя вышла объемистая ‘Повесть о пустяках’. Появление книги усилило ненужное любопытство к личности автора, проникшее, к сожалению, и в критику. В такой рекламе повесть Темирязева, безусловно, не нуждается. Она заслуживает внимания независимо от того, по какую сторону рубежа находится местожительство автора» (А. Савельев (Шерман С. Г.). Б. Темирязев: Повесть о пустяках. — Современные записки LV, Париж, 1934. Сс. 427-428). Но были и критические высказывания, например, М. Кантора: «Не рядится ли в волчью шкуру Б. Темирязев, автор недавно вышедшего романа ‘Повесть о пустяках’? Раскроешь эту книгу наугад – и быстро возвращаешься к заглавному листу: действительно ли место издания Берлин? не Москва ли? не Госиздат ли ее выпустил? Но затем, принявшись за чтение, быстро убеждаешься, что первое впечатление обманчиво, что ‘советского’ в книге только и есть, что приемы и ‘приемчики’, в существе же книга лишена специфического привкуса советской литературы. Это – литература tout court. …Откуда это? Эренбург, Федин, Олеша, Шкловский? Ясно, во всяком случае, что все это – от литературы, и еще точнее: от литературы советской. У Темирязева нет, повторяем, политической тенденции…, но ‘письмо’ его, но фактура его романа сводится почти исключительно к использованию готовых клише советского изделия. Зачем понадобилась эта волчья шкура, довольно притом уже полинявшая?…» (М. Кантор. В волчьей шкуре. – Встречи, № 4, ежемесячный журнал под ред. Г. В. Адамовича и М. Л. Кантора. — Париж, апрель 1934, сс. 182-183). Вот что писал уже в марте того же года один из авторитетных эмигрантских литературных критиков Марк Слоним: «В русских литературных кругах Парижа волнение и недоумение: кто такой Б. Темирязев, книга которого – ‘Повесть о пустяках’ – несомненное событие. Псевдоним ли это одного крупного русского художника или же действительное имя какого-то никому неведомого писателя, который в тишине и безвестности вырос до подлинной зрелости. Но каковы бы ни были домыслы и догадки, одно неоспоримо: Б. Темирязев или тот, кто под этим именем скрывается, — яркий и талантливый беллетрист, написавший блестящую книгу»⁸². Под этим же литературным псевдонимом во второй половине 20-х годов уже были опубликованы в толстом журнале «Современные записки» два рассказа Анненкова: «Домик на 5-й Рождественской» (№ 37,1928) и «Сны» (№ 39,1929). Г. В. Адамович первым отметил рассказ «Домик…» как «вещь живую», «художественно-убедительную» и «человечески-искреннюю» и высказывал свою радость по поводу этой публикации «в журнале, который внимательно читается и долго сохраняется». По его мнению, новый рассказ показал несомненную даровитость молодого автора и значительный рост его писательского мастерства по сравнению с дебютом. («Последние новости», № 2850, Париж, 10 янв. 1929. С. 2). П. М. Пильский, известный в Прибалтике литературный критик, писал в своей рецензии: «Должен понравится – рассказ Б. Темирязева… кое-где автор захотел щегольнуть отделкой, и в этом намерении он не потерпел провала. Чувствуется литературная культурность, вкус, полезная боязнь излишеств, необходимое чувство меры, а беллетристические прикрасы, временами явная придумка, не нарушают правдивости общего тона. Это – признаки хорошей беллетристической школы… у Темирязева надо признать благодатную литературную традицию» («Сегодня», № 11, Рига, 11 янв. 1929. С. 3). Также и в письме М. Осоргина М. Горькому от 18 января 1929 г. из Парижа: «…из начинающих интересен, по-моему, Б. Темирязев (‘Домик на 5-й Рождественской’) в посл[едней] книжке Совр[еменных] зап[исок], он – эмигрант очень недавний. Его рассказ мне удалось пристроить в Совр[еменных] зап[исках], вообще несклонных давать приют новым именам…» (С двух берегов: Русская литература ХХ века в России и за рубежом. — М., 2002. С. 462.). В. Сирин-Набоков в своей рецензии писал: «Читатель найдет немало хорошего… в рассказе Темирязева… (о судьбе обитателей этого домика во дни революции)… Рассказ ярок и отчетлив…» (Современные записки. XXXVII. «Руль» № 2486, Берлин, 30 янв. 1929. С. 2. / В. В. Набоков. Собр. соч. русского периода в 5 т. — СПб, 1999, т. 2, с. 670).
А еще раньше, в 1927 году, появился рассказ Анненкова «Любовь Сеньки Пупсика», завоевавший первое место на 4-ом конкурсе парижского литературного журнала «Звено» на лучший рассказ⁸³. В 1937 г. Анненков закончил роман «Тяжести» – зарисовки нравов русской эмиграции вкупе с воспоминаниями о жизни в дореволюционной России; фрагменты этой «разорванной эпопеи» были напечатаны в «Современных записках» № 59 (1935), № 64 (1937) и в «Русских записках» № 3 (1938). Вот, что написал литератор Сергей Риттенберг: «Б.Темирязев, автор отмеченной нами в свое время «Повести о пустяках», представлен отрывком из романа под названием «Тяжести». Б.Темирязев обладает даром несколькими меткими штрихами воспроизвести обстановку, иногда дать почувствовато целую эпоху. В приведенном отрывке он показал себя, кроме того, настоящим сатириком-карикатуристом» (Журнал Содружества №10, окт. 1937). А историк русской литературы в изгнании Глеб Струве метко отметил: «И рассказы и романы Темирязева характеризуются разорванной, многопланной композицией, без центральных персонажей, иногда с повествованием, развертывающимся в обратном порядке, и любовью к гротеску. Это – чистейший сюрреализм»⁸⁴, а также писал о влиянии Белого и Замятина («влияние Замятина чувствовалось очень явственно»). Та же тема – в романе Анненкова «Рваная эпопея», опубликованном в литературном журнале «Возрождение», № 71 (1957) и № 73 (1958). В 1960 г. в нью-йоркском «Новом Журнале» (№№ 59-61) появилось продолжение «Рваной эпопеи», а в парижском журнале «Возрождение» (№№ 100-105) вышло автобиографическое повествование Анненкова «Побег от истории» – об исходе из оккупированного Парижа.
В 1942 г. Юрий Павлович расстается с В.Мотылевой и поселяется в отеле «Тaranne» напротив знаменитого кафе «Де Маго» на бульваре Сен-Жермен, 153 с Наташей Беляевой (будущая киноактриса Натали Натье), которая на 34 года моложе. А в 1947 г., в Италии на съемках фильма, влюбляется в стажерку – молодую двадцатидвухлетнюю француженку Мадлен Рабюсон, которая после развода с Валентиной Мотылевой, станет его третьей и последней женой в 1956 г.
Во время немецкой оккупации Франции, Анненков смог поставить в своей сценографии оперный спектакль на музыку П. Чайковского – «Пиковая дама» (декабрь 1940 г. и 30 апреля, 8 и 27 мая 1943 г.). Большая роскошная программа с цветной обложкой и девятью цветными иллюстрациями Ю. Анненкова, в том числе портрет П. Чайковского и А. Пушкина, была издана по этому случаю в 1940-м (La Dame de Pique. Opéra en 7 tableaux d’après A.Pouchkine. Musique de P.Tchaikovsky. Mise en scène par G. Annenkoff. Chorégraphie de Serge Lifar. Paris, décembre 1940. Couverture et dessins du programme de G. Annenkoff.). В моем собрании хранятся три экземпляра с надписями: «М. Н. Колотинской в память о совместной работе и достижениях (привет мужу) Ю. Анненков»; «Восторженный поклонник Пиковой Даме Марусеньке Давыдовой Сергей Лифарь на добрую память Ренэ Герра. Париж»; «Благодарная Ренэ Юльяновичу Герра за редкую находку программы незабываемой ‘Пиковой Дамы’ в постановке Юрия Анненкова, моего друга юности. Мария Давыдова»; «Неоценимому, незаменимому другу Ренэ Герра, на память о нашей встрече, о которой всегда помню с большой симпатией и благодарностью. Мария Давыдова. 31.10.81. Paris». Была издана и маленькая программа «La Dame de Pique. Spectacle organisé par Mme Nina Alexinsky. Salle Pleyel, 30 avril 1943» — с обложкой и девятью иллюстрациями Ю. Анненкова. В моем собрании два экземпляра с надписями: «Милой Тамаре Васильевне Чулуповой всегда признательный Юрий Анненков. Paris, 1943»; «Очаровательной Тане Чулуповой в извинение за испорченный праздник Пасхи. Юрий Анненков. Париж, 1943»; «Милому Ренэ Юльяновичу, верному другу всего русского искусства. Мария Давыдова».
В том же 1943 году был поставлен и «Евгений Онегин» (15, 20, 29 мая и 5 июня 1943 г.). Сохранилась программа с обложкой и пятью иллюстрациями Ю. Анненкова — Eugène Onéguine. Scènes lyriques en 7 tableaux d’après A.Pouchkine. Musique de P.Tchaïkovsky. Spectacle organisé par Mme Nina Alexinsky. Salle Pleyel, 20 mai 1943. В моем собрании экземпляр с надписью оперной певицы Марии Давыдовой: «Милым, очаровательным Екатерине Андреевне и Ренэ Юльяновичу, моим новым друзьям с надеждой, что наша связь окрепнет и не оборвется. М. Д. 4/IV/73». А также – опера М. Мусоргского – А. Черепнина «Женитьба» (22 мая и 2 июня 1943 г.) ⁸⁵. Все постановки шли на одной из самых престижных парижских сцен, в большом зале Плейель, рядом с русским православным храмом на рю Дарю, недалеко от Триумфальной арки.
В эти же годы был снят не один культовый фильм, в которых Анненков отвечал за костюмы и грим: «Дикая бригада» (реж. М. Л’Эрбье, 1939), «Кавалькада любви» (реж. Р. Бернар, 1940), «Герцогиня де Ланже» (реж. Ж. де Баронселли, 1942), «Понкарраль, полковник империи» (реж. Ж. Деланнуа, 1942), «Секреты» (реж. П. Бланшар, 1943), «Вечное возвращение» (реж. Ж. Деланнуа, 1943), «Единственная любовь» (реж. П. Бланшар, 1943), «Горбун» (реж. Ж. Деланнуа, 1944).
В 1947 году Анненков уехал в Италию, чтобы создать костюмы для фильмов-опер режисера Кармине Галлоне: «Дама с камелиями», 1947 («Травиата»), «Легенда о Фаусте», 1948 и «Пуччини», 1952. Итак, «итальянская полоса» продолжалась, в 1950-х годах Анненков часто ездил в Италию на машине, подолгу жил в Риме и в своей любимой Венеции.
После войны Анненков дополнил свою галерею новыми прекрасными портретами: Мадлен Рабюсон (1947), Андре Жид (1948), Луи Жуве (1949), Жан Кокто (1950), Жан-Луи Барро (1951), Жерар Филип (1948), Пьер Брассер (1952), Даниэль Желен, Шарль Дюллен, Жак Одиберти (1948), Макс Офюльс (1951, 1952, 1953), Витторио де Сика (1953), В. Инкижинов (1961), Д. Темкин (конец 1940-х), О. Цадкин (1950), М. Ларионов (1950), И. Пуни (1953), А. Ланской (1950), Л. Зак, С. Шаршун (1952)⁸⁶, М. Алданов (начало 50-х), Ф.Дар, Э. Ионеско (1953), Кристиан Берар (1946), А. Онеггер (1947), Э. Ло Гатто (1953), А. Ахматова (1961), Г. Алексинский (1963), Б. Филиппов (1966), А. Раннит (1965), Ю. Рябов (1960-е), С. Лифарь (1950), Б. Зайцев⁸⁷, Р. Герра⁸⁸, и др. В ноябре 1958 года на Монпарнасе состоялась большая выставка театральных декораций, костюмов и портретов Ю. Анненкова. По этому случаю был издан изящный буклет с текстами Ю. Анненкова и драматургов Жака Одиберти и Эжена Ионеско – Dans le cadre des activités théâtrales de Dominique. André Preston et la cinémathèque française présentent Georges Annenkov. Novembre 1958. Dominique 19, rue Bréa, Paris 6^e. Были выставлены анненковские портреты А. Андреева, Ж. Одиберти, К. Отан-Лара, Н. Балиева, Ж.-Л. Барро, А. Бенуа, К. Берара, П. Бланшара, Р. Блэна, П. Брассера, Ф. Карко, Ж. Кокто, Ф. Комиссаржевского, Кристиана-Жака, А. Довженко, Ш. Дюллена, С. Эйзенштейна, Н. Евреинова, А. Жида, М. Горького, А. Оннегера, Э. Ионеско, Л. Жуве, В. Хлебникова, М. Ларионова, С. Лифаря, М. Маяковского, В. Мейерхольда, М. Офюльса, Ж. Пабста, Ж. Филипа, В. Пудовкина, С. Прокофьева, М. Равеля, В. де Сика, М. Сольдатти, О. Спесивцевой, В. Туржанского, Э. Верхарена, Ж. Витали. В том же году вышла книга Ю. П. Анненкова о В. Маяковском «Париж и разные поэмы. Неизвестный Маяковский»⁸⁹.
В мае 1945 года в просоветской еженедельной литературно-сатирической газете «Честный слон» (№№10,12) под ред. Д. Кобякова появились заметки Ю. Анненкова, а в июле – в первом послевоенном литературном журнале «Встреча» опубликован его рассказ «Ночное путешествие» рядом с рассказом Ивана Бунина «Мистраль», с прозой Гайто Газданова, Леонида Зурова и стихами Сергея Маковского, Юрия Терапиано, Антонина Ладинского⁹⁰. В 1950 году в последнем номере литературно-художественного журнала «Новоселье» под ред. Софьи Прегель, рядом с И. Буниным, А. Ремизовым, Н. Тэффи, Анненков был напечатан разом и как Б. Темирязев, и как Ю. Анненков⁹¹. С 1957 года он стал постоянным автором парижского литературно-политического журнала «Возрождение» (более 40 публикаций), также печатался в журналах «Опыты» (№ 2, 1953; № 3, 1954, Нью-Йорк), «Новый Журнал» (1956-1962 , Нью-Йорк), «Грани» (№ 51, 1962, Франкфурт-на-Майне) и «Мосты» (№ 9, 1962, Мюнхен), а с 1963 года Анненков стал сотрудником еженедельной газеты «Русская мысль», в которой печатал, почти до конца жизни, статьи о парижской художественной жизни и о новых выставках (более 200 публикаций). В «Русской мысли» Ю. Анненков с 1967 г. вел рубрику «Художественные выставки» и написал о З. Серебряковой, О. Цадкине; в 1969 г. — о С. Шаршуне, С. Полякове, Л. Бенатове, М. Васильевой, Г. Вахевиче, М. Блюме, П. Кремне, М. Адлене; в 1970 г. — о Ф. Гозиасоне, С. Шаршуне, Р. Пикельном, П. Ино (Вычегжанин), М. Адлене, М. Кикоине; в 1971 г. — о Н. Леже (Ходосевич), О. Цингере, Д. Бушене; в 1972 г. — о М. Андреенко, В. Хмелюке, Л. Воловике, М. Адлене; в 1973 г. — о П. Гримме, Л. Бенатове, Ф. Гозиасоне.
Он неоднократно выступал на вечерах Союза русских писателей и журналистов, в Клубе Народно-Трудового Союза (НТС)⁹² с докладами о творчестве А. Блока, Б. Пастернака, М. Горького и воспоминаниями о В. И. Ленине и на вечере Центрального объединения политических эмигрантов из СССР (ЦОПЭ)⁹³ с воспоминаниями о встречах с А. Толстым, В. Сахновским, И. Бабелем, И. Эренбургом и артистами МХТ. Он также печатал политические статьи антисоветской направленности в различных изданиях Франции⁹⁴, Англии, Италии, Америки и Германии. В сборнике «Старые — молодым» участвуют Г.В. Адамович, Ю.П. Анненков, Н.С. Арсеньев, В.В. Вейдле, Б.К. Зайцев, Л.А. Зандер, В.В. Зеньковский, Н.О. Лосский, М.М. Новиков, Н.И. Осипов, Ф.А. Степун, Н.С. Тимашев (Мюнхен: Изд. Центрального Объединения Политических Эмигрантов из СССР (ЦОПЭ), 1960). Юрий Анненков так заканчивает свое обращение «К молодым художникам СССР»: «Лично я хочу быть оптимистом и верить в возрождение русского искусства, заглушенного советской действительностью, но не убитого. Мы имеем примеры: если бы «Доктор Живаго» Бориса Пастернака не просочился тайно на Запад, эта рукопись никогда не была бы опубликована. Случай с Пастернаком чрезвычайно показателен, так как трудно поверить, чтобы этот случай был единственным. Теперь мы можем говорить, что, несмотря на сорокалетнее рабство, свободная русская (а не «советская») литература в СССР существует. Тайно, в подполье, в неизданных рукописях, — но существует… Я не верю в «освободительную эволюцию» советского строя. Но всем известно, что рабство никогда не бывает вечным. В заключение я хочу сказать, что художники всех свободных стран ждут, чтобы свободное, но еще невидимое искусство, творимое в СССР, раскрепостилось бы и зацвело возможно скорей». У меня хранится уникальный экземпляр этого сборника с надписями: «Моему другу – Ренэ Юльяновичу Герра с самыми лучшими пожеланиями. Юрий Анненков Париж 1973»; «Милому Ренэ Герра дружески В. Вейдле»; «Дорогому Ренэ старый портрет дружески Бор. Зайцев 23.V.70» и другие экземпляры с экслибрисом Ю. П. Анненкова и один — с памятной надписью: «Ренэ Юлиановичу Герра последний из оставшихся в живых участник этого сборника. В. Вейдле 9/VII/1979».
В пятидесятые и в начале шестидесятых годов Анненков создает мемуарные портреты известных писателей, художников, композиторов, политических деятелей. В подзаголовке его книги «Дневник моих встреч», вышедшей в Нью-Йорке в 1966 году, не случайно значится «Цикл трагедий». Действительно, в этих рассказах, где реальность зачастую переплетена с вымыслом, трагическая напряженность объединяет вереницу людских судеб и придает им некую ценность. Своей динамичностью, живостью изложения они обязаны идеальной зрительной памяти и наблюдательности самого мемуариста. Эти мемуары и художника, и писателя, ибо Анненков создал «двойную портретную галерею» – визуальную и словесную (Юрий Анненков. Дневник моих встреч. Цикл трагедий. Вступительные статьи Алексиса Раннита и Евгения Замятина. — Нью-Йорк, изд. Международное Литературное Содружество, 1966.). Главы и отрывки мемуаров печатались сначала в эмигрантских журналах «Опыты» (№ 2, 1953; № 3, 1955), «Новый Журнал» (№ 47, 1956; № 65, 1961; № 67, 1962; № 72, 1962), «Возрождение» (№№ 85, 88, 93, 1959; №№ 99, 102, 106, 1960; №№ 124, 126, 129, 132, 1962; №№ 134, 141, 1963; №№ 148, 150, 1964; №№ 193, 1968), «Мосты» (№ 9, 1962), «Грани» (№ 51, 1962) и др. В моем книжном собрании хранятся экземпляры «Дневника моих встреч» с дарственными надписями: «Ренэ Юльяновичу Гэрра – на память о нашей очень приятной встрече – дружески. Юрий Анненков. Париж 1968»; «Дорогому другу – Ренэ Юльяновичу Герра на память о частых встречах. Париж, 1973 Юрий Анненков»; «Дорогому другу Ренэ Юльяновичу Герра – с лучшими чувствами. Юрий Анненков 1973»; «Екатерине Андреевне Зербино – на память о наших редких встречах – с дружескими чувствами. Юрий Анненков Париж [1970]»; «Дорогой Екатерине Андреевне Герра, с самыми дружескими чувствами. Ю.Анненков. Париж 1973, и с теми же чувствами дружбы и восхищения от критика Анненкова А. Раннита. 1978». Книга вышла и на японском языке в Токио в 1971 г., мне ее подарил и надписал автор: «Дорогому другу Ренэ Юльяновичу Герра с самыми лучшими пожеланиями. Юрий Анненков. Париж 1973» ⁹⁵.
В начале 1970-х годов Ю.П. Анненков, Д.Д. Бушен, С.И. Шаршун, М.Ф. Андреенко, Н.И. Исаев, Е.Ф. Рубисова вместе с писателями и поэтами: И.В. Одоевцева, Ю.К. Терапиано, С.Р. Эрнст, Я.Н. Горбов, В.С. Варшавский, Е.Л. Таубер, Л.А. Алексеева, С.Ю. Прегель, А.С. Шиманская, А.Е. Величковский, И.П. Шувалов, Г.Е. Озерецковский, Н. Ровская с радостью согласились стать членами моего литературно-художественного кружка «Медонские вечера», на которых они выступали раз в месяц. Полвека тому назад я уже понял, что они унесли с собой Россию и тем самым принесли во Францию великую русскую культуру, которой они продолжали служить на чужбине.

Юрию Анненкову была суждена долгая творческая жизнь в различных ипостасях, сначала в России, а затем полвека – в эмиграции, во Франции. И его судьба во многом показательна для всей истории русской культуры ХХ века. Поистине это был сын бурного времени, где «эпохи бури и натиска» сменяли одна другую.
Постскриптум.
В марте 2014 г. в Париже на улице 76, Фобур Сент-Оноре, в знаменитой галерее Шарпантье, напротив Елисейского дворца, состоялась выставка с каталогом работ художников-эмигрантов из моего собрания. Были выставлены 42 работы 25-и самых выдающихся и легендарных русских художников⁹⁶, по одной-две работы каждого (полотна и графика). Анненков стал единственным исключением и, чтобы отметить 125-летие со дня его рождения и 40-летие со дня смерти, я его представил семью работами высочайшего класса. А в Москве, с 16 апреля по 20 мая 2014 г., в Трубниковском переулке, 17, прошла весьма скромная выставка «Юрий Анненков. Портреты, иллюстрации и театральные наброски из собрания Государственного литературного музея», посвященная исключительно доэмигрантскому периоду его творчества. В двух маленьких залах филиала Государственного литературного музея были выставлены несколько десятков известных графических портретов работы Анненкова (В. Ходасевича, Ф. Сологуба, К. Чуковского, В. Пяста, Е. Чирикова и др.), иллюстрации к поэме А. Блока «Двенадцать» и к повести «Дурная компания» Ю. Юркуна, расстрелянного по писательскому делу в 1938 г., и к рассказу М. Кузмина «Воображаемый дом», а также книга стихов самого Анненкова «1/4 девятого» с иллюстрациями, раскрашенными от руки. Увы, до сих пор почему-то не было в России в государственных музеях Москвы и Петербурга персональной выставки Ю. Анненкова – одного из самых известных русских художников ХХ века. До сих пор нет ни альбома, ни серьезной монографии на русском языке. Комментарии излишни…
Будучи не просто знакомым, а другом обаятельного, радушного, жизнелюбивого, уникального Юрия Павловича, о чем красноречиво свидетельствуют мой портрет его работы и многочисленные дарственные надписи и фотографии, я больше сорока лет целенаправленно и целеустремленно собираю его творческое наследие: графику и полотна, пейзажи, натюрморты, автопортреты и портреты, и, конечно, книги с его обложками, иллюстрациями, изданные еще в России или уже во Франции; фотографии, письма, периодику, оттиски и вырезки с его текстами… Одним словом, всевозможную документацию о его жизни и творчестве. На сегодняшний день моя Анненковиана, несомненно, самая крупная во Франции, на Западе, а может быть и в мире.

******

Примечания:

1. Абрам Эфрос. Русская группа. Каталог выставки «Современное французское искусство». — М., 1928. С. 29.
   А. Бахрах. По памяти, по записям. Литературные портреты. – Нью-Йорк, «Новый Журнал», № 190-191, 1993. С. 382 / Александр Бахрах. Бунин в халате. По памяти, по записям… — М., Вагриус, 2005. С. 455.

2. А. Раннит. О рисунках Юрия Анненкова. К годовщине смерти художника. — Нью-Йорк, «Новый Журнал», № 120, 1975. С. 111.

3. Юрий Анненков. Портреты. Текст Евгения Замятина, Михаила Кузмина, Михаила Бабенчикова. -«Петрополис», 1922. С. 80.

4. Чукоккала. Рукописный альманах Корнея Чуковского. — М.: «Искусство», 1979. С. 31 / М.: «Премьера», 1999. С. 14 / М., «Русский путь», 2006. С. 29.

5. Н. Евреинов. Театр для себя (Ч. 2, 3). — Пг., 1916.

6. Н. Евреинов. Представление любви. Монодрама в 3-х действиях. — Пг.: Изд. Н. И. Бутковской, 1916. Обложка и портрет автора раб. Ю. Анненкова.

7. Сборник «Елка: Книжка для маленьких детей». Сост. Александр Бенуа и К. Чуковский. – Пг.: Изд. «Парус», [1918].

8. Г. Маршал. Вильгельм Телль и его товарищи. — Пг.: Изд. «Парус», 1918. Обложка Ю. Анненкова.

9. 10. Ирина Одоевцева. На берегах Сены. — Париж, 1983. С. 153 / М.: «Художественная литература», 1989. Сс.193-195 / М.: «Согласие», 1998. Сс. 789-791 / М.: Эллис Лак, 2007. Сс. 738-739 / М.: «Аст Москва», 2009. Сс. 241-242 / М.: «Астрель», 2011. Сс. 625-627.

10. К. Чуковский. Книга об А. Блоке. – Петроград: «Эпоха», 1922. С. 5.

11. «Театр без прикладничества» (сокращенное изложение статьи «Театр до конца»). – «Вестник театра», № 93/94, М., 15 авг. 1921. Сс. 3-6.

12. «Лад», 1-й сборник. Издание музыкального отдела Н.К.П. Петербург, июль 1919. Рисунок на обложке Ю. Анненкова.

13. «Красная Нива», литературно-художественный еженедельный журнал под ред. А. В. Луначарского и Ю. М. Стеклова. № 25. — М., 24 июня 1923. «На самолет, пролетарий!» (ориг. рис. Ю. Анненкова. С. 5).

14. «Круг», альманах артели писателей № 1. — Москва-Петербург, 1923; «Круг II», 1923; «Круг II». — М.-Л. 1924; «Круг IV». — М.-Л. 1925. Обложки раб. Ю. Анненкова.

15. «Современный Запад», № 2. — Петербург-Москва: ГИЗ «Всемирная литература», 1923. Обл. Ю. Анненкова / «Современный Запад», № 3. — Москва-Ленинград: ГИЗ «Всемирная литература», 1924. Обложка раб. Ю. Анненкова / «Современный Запад», № 5. — Москва-Ленинград: ГИЗ «Всемирная литература», 1924. Обложка раб. Ю. Анненкова.

16. Юрий Анненков. ¼ девятого. – Петроград: Изд. «Сегодня», [1919]. Обложка и рисунки раб. Ю. Анненкова. В моем собрании два экз. и оригиналы обложки и первой иллюстрации.

17. Н. Евреинов. Самое главное. – Петербург: Государственное издательство, 1921. Обложка Ю. А. В моем собрании два экз. самого Ю. Анненкова с его экслибрисом и экз. с дарственной надписью: «Льву Ивановичу Пумпянскому с сердечным приветом. Н.Евреинов 3/1/925».

18. Виктор Шкловский. Революция и фронт. Петроград, 1921. Обложка Ю. А. В моем собрании экземпляр с дарственной надписью автора: «Дорогому А.В.Бахраху от беглого Виктора Шкловского с искренней благодарностью. Дано в Германии Kleiststrasse 34».

19. Вс. Иванов. Седьмой берег. — Москва-Петербург: Изд. «Круг», 1922. Обл. и изд. марка раб. Ю. Анненкова. / Вс. Иванов. Бронепоезд 14-69. — М.: Г.П.П. «Красная новь», 1923. Обложка Ю. А. // Вс.Иванов. Партизаны. М., «Красная новь», 1923. Обложка Ю.А.

20. Бор. Пильняк. Никола-на-Посадьях. Рассказы. Кн. 3. М.-Пб.: Круг, 1923. Обложка Ю. А.; Н. Венгров. Зверушки. Стихи маленьким. [М.], ГИЗ, 1921. Два рисунка Ю. А. к стихотворению «Блошки»; В. Пяст. Ограда. — Берлин-Пг.-М.: Изд. З. И. Гржебина, 1922. Обл. шмуцтитул, издат. марка Ю. А.; Н. С. Лесков. Заячий ремиз. — Москва-Петербург: Изд. «Круг», 1922. Обложка и марка издательства раб. Ю. А.; Н. Никитин. Рвотный форт. — М.-Пг.: ГИЗ, 1922. Обложка Ю. А. / Сейчас на Западе. — Л.-М.: ГИЗ, 1924. Обложка Ю. А.; К. Чуковский. Мойдодыр. — Пг.-М.: Изд. «Радуга», 1923. Картинки Ю. Анненкова; Николай Тихонов. Брага, вторая книга стихов 1921-1922. — Москва-Петербург: Круг, 1922. Обложка и марка издательства раб. Ю. А.; Джек Лондон. Железная пята. — М.: Изд. «Красная Новь», 1923. Рисунки и обложка Ю. П. Анненкова; Э.Синклер. Американская кровь. М., «Красная новь», 1923; А. Безыменский. Как пахнет жизнь. Предисловие Л. Троцкого. – Москва: Изд. «Красная Новь», 1924. Обложка Ю. А.; Л.Никулин. Хмель. Роман. Л., Пучина, 1925; Э. Голлербах. Пути новейшего искусства на Западе и у нас. – Ленинград: Изд. «П. П. Сойкин», 1930. Рисунок на обложке Ю. Анненкова. Тираж – 100 нумерованных экз. В моем собрании экз. № 83.

21. Nina Gourfinkel. Théâtre russe contemporain. – Paris: La Renaissance du Livre, 1931. Cс.1 30-132; 135-138.

22. Groupe des artistes russes Mir Iskousstva. Exposition du 7 au 19 juin 1927 chez MM. Bernheim-Jeune, Editeurs d’Art. 83, rue du Faubourg Saint-Honoré, Paris-VIIIe. В моем собрании несколько экземпляров каталога с дарственными надписями Д. Бушена.

23. Art russe ancien et moderne. Palais des Beaux-Arts de Bruxelles, mai-juin 1928. В моем собрании несколько экземпляров с надписями Ю. Анненкова, Н. Исаева, Б. Бушена, Л. Зака, Н. Исцеленнова, Л. Лагорио, Г. Шильтяна, Р. Добужинского и один экземпляр на особой бумаге, не предназначенный для продажи.

24. Iwan Goll. Die Eurokokke. – Berlin: Martin Wasservogel Verlag, 1927. Тираж 900 экз. и 10 нумерованных экз. от I до X с подписью автора. В моем собрании — № 539 и все оригиналы. Второе издание: Yvan Goll. Die Eurokokke. Roman mit neun Zeichnungen von Geores Annenkoff. – Berlin: Argon Verlag, 1988 г.

25. Emmanuel d’Astier. Passage d’une américaine. – Paris: Au Sans Pareil, 1927. Тираж 300 экз.: два из них — на японской бумаге с двумя сюитами гравюр, нумерованные 1 и 2; 18 экз. – на голландской бумаге с одной сюитой, нумерованные от 3 до 20; 280 экз. – на веленовой бумаге Lafuma, нумерованные от 21 до 300; и отдельно для «Друзей издательства Au Sans Pareil» выпущены 20 именных экз. на vélin de cuve, с двойной сюитой гравюр, нумерованные от I до XX. В моем собрании один из 18 экз. на голландской бумаге и экз. № 159.

26. Luc Durtain. Crime à San-Francisco. Récit orné de huit lithographies originales de Georges Annenkoff. — Paris, Au Sans Pareil, 1927. Тираж 775 экз.: 20 именных экз. – на бумаге Arches с двойной сюитой гравюр только для «Друзей издательства Au Sans Pareil», нумерованные от 1 до 20; 20 экз. – на японской бумаге с двойной сюитой, нумерованные от 21 до 40; 40 экз. – на голландской бумаге с одной сюитой, нумерованные от 41 до 80; 45 экз. – на голландской бумаге, нумерованные от 81 до 125; 650 экз. – на веленовой бумаге Lafuma, нумерованные от 126 до 775. В моем собрании № 15 (напечатанный для М. Jean Mayen), №№ 76,80 (с дарственной надписью В. И. Мотылевой: «Моему ненаглядному Тинку. Ю.А. 1929») и №№ 152, 249, 522, 539, а также часть оригиналов.

27. Les Contes de Perrault. Edition des 33 Graveurs. — Paris, Au Sans Pareil, René Hilsum & Cie, Editeurs, 1928. Тираж 340 экз. В моем собрании № 102 на веленовой бумаге Montgolfier d’Annonay.

28. Louis Cheronnet. Extra-Muros. Préface de Jules Romains. Lithographies originales (26) par Georges Annenkoff. – Paris : Au Sans Pareil, 1929. Библиофильское издание отпечатано на листах разного размера, меньшее из которых предназначены для литографий, что сразу их выделяет. Тираж – 270 экз., который включал 30 экз. — на бумаге grand vélin d’Arches с сюитой литографий на старинной японской или китайской бумаге, зарезервированных для «Друзей издательства Au Sans Pareil» и пронумерованных от 1 до 30; 20 экз. — на старинной японской бумаге с сюитой литографий на китайской бумаге, пронумерованных от 31 до 50; 220 экз. — на белой веленовой бумаге нумерованной от 51 до 270. В моем собрании экземпляры №№ 6, 34, 44, 81, 179 и оригиналы иллюстраций.

29. 130. Вид предместья. Perspective de banlieue. Х.м. 71х90. Подпись справа внизу: G. Annenkoff; 131. Розовый дом. Maison rose. Х.м. 90х71. Подпись справа внизу: G. Annenkoff; 132. Вид предместья. Perspective de banlieue. Х.м. 71х98. Подпись слева внизу: G. Annenkoff; 133. Натюрморт. Nature-morte. Х.м. 180х160. Подпись справа внизу: G. Annenkoff; 134. Автопортрет. Autoportrait. Бум. кар., тушь. 63х48. Подпись справа внизу: G. Annenkoff; 135. Натюрморт. Nature-morte. Б. гуашь. 63х48. Подпись посредине внизу: G. Annenkoff; 136. Натюрморт. Nature-morte. Бум. гуашь 62х48. Подпись справа внизу: G. Annenkoff. В моем собрании №№ 131 и 134.

30. Art russe moderne. Préface par André Salmon. – Paris: Editions Laville, 1928.

31. Georges Annenkoff par Pierre Courthion. Paris, Edition des Chroniques du Jour, 1930. Тираж – 351 экз., из них 6 экз. — на бумаге Arches с одной гуашью и с одним офортом Анненкова, нумерованные от 1 до 6; 45 экз. – на бумаге Arches с одним офортом, нумерованные от 7 до 51; 300 экз. – на веленовой бумаге, нумерованные от 52 до 351. В моем собрании № 46, 349.

32. Юрий Анненков. Театр! Театр! Сборник статей. — М.: Издательство «МИК», 2013. Сс. 57, 60.

33. Сатирикон. Еженедельное издание. Ред. М. Корнфельд. — Париж, 4 апреля-15 октября 1931 (№1-28). Комплект этого иллюстрированного журнала хранится в моем собрании.

34. Théâtre de la Madeleine. Programme saison 1932-1933. Les 25 ans du Théâtre de la Chauve-Souris de N. Balieff. Les maquettes des décors et des costumes dans ce programme sont de MM. G. Annenkoff, N. Benois, M. Dobuzinsky, N. Popoff, N. Remizoff, S. Soudeikine et S. Tchekhonine.

35. Программа государственного театра «Opéra-Comique», июнь 1932 // Programme du Théâtre national de l’Opéra-Comique. Grande saison russe. Ballets Nijinska. «Variations». Composition pour la danse de Bronislava Nijinska, adaptation pour orchestre de thèmes et variations de Beethoven par Vladimir Pohl, décors et costumes de Georges Annenkoff. «Les Comédiens jaloux», Ballet pantomime d’après les thèmes de Scarlatti, scénario et chorégraphie de Bronislava Nijinska, décors et costumes de Georges Annenkoff. В моем собрании хранится эскиз декорации Ю. Анненкова к балету «Les Comédiens jaloux» в постановке Брониславы Нижинской (бум., акварель, гуашь, 1932 г.).

36. Премьера пьесы В. Сирина «Событие» в «Русском театре». Постановщик Ю. П. Анненков. «Последние новости», 06.03.1938; 09.03.1938; 12.03.1938; 19.03.1938 / «Возрождение», 11.03.1938 / «Иллюстрированная Россия» №№ 12, 13.1938.

37. В. Ходасевич. «Событие» В. Сирина в Русском театре. – Париж, «Современные записки», № 66, 1938. Сс. 423-427.

38. См. газету «Последние новости» № 6430, 3 ноября 1938 г., и № 6439, 12 ноября 1938, 15.11.1938. / 13 ноября 1938 г.: — о первом авторском чтении драмы В. В. Сирина «Изобретение Вальса» и готовящейся постановке в Русском театре худ. Ю. П. Анненковым.

39. G.Annenkoff. Vers le septième art (К седьмому искусству). Cahiers de la Nouvelle époque (Тетради Новой эпохи) 1, Paris, 1945. С.113-124.

40. Михаил Осоргин. Книга о концах. – Берлин: Петрополис, 1935. Обложка Юрия Анненкова.

Михаил Осоргин. Повесть о некоей дъвице. Старинные рассказы. – Таллинн: Изд. «Русская книга», 1938. Обложка Ю. Анненкова.

42. Марк Слоним. Портреты советских писателей. — Берлин-Париж: Парабола, 1933. На обложке портрет Б. Пастернака раб. Ю. Анненкова.

43. Нат. Беляева. Нищета. Стихи 1942-1944. – Париж: Изд. «Птицелов», 1945. В моем собрании экземпляр с дарственной надписью: «А. Бахраху, моему первому критику. Нат. Беляева 1945». Бóльшая часть этих стихов написана Ю.Анненковым.

44. Максимилиан Ильин. Память. Стихи. – Париж, 1954. Портрет автора и 13 рисунков Ю. Анненкова.

45. К. Померанцев. Итальянские негативы. — «Мосты», № 10, Сс. 69-113; № 11 Сс. 125-159. Мюнхен: Изд. ЦОПЭ, 1963, 1965. С двенадцатью иллюстрациями Ю. Анненкова (ч/б, тушь).

46. Exposition «Pouchkine et son époque». Paris: 26 juin — 10 juillet, 1949. Lycée russe de Paris. Рисунок на обложке Y. Annenkoff.

47. Soirée de Ballets. Programme. Sous la Direction Artistique de Serge Lifar, 1961. Au profit des Œuvres Sociales de l’Union des Mutilés et Invalides Russes Anciens Combattants résidant en France. Vendredi 17 février 1961 à 21 heures. Salle des Congrés, Maison de la chimie 28 bis, rue Saint-Dominique, Paris. Обложка G. Annenkov. В моем собрании экз. с автографом С. Лифаря на обложке и надписью оперной певицы М. Давыдовой: «A René Guerra comme souvenir des années passées/ Ренэ Герра в память об ушедших годах» и оригинал обложки.

48. Soirée de Ballets. Sous la direction de Serge Lifar. — Paris: Salle Pleyel 18 février 1966. Programme présenté par Robert Manuel. Imp. Beresniak, 18, Fg. du Temple, Paris 11e. Au profit des Œuvres Sociales de l’Union des Mutilés et Invalides Russes, Anciens Combattants résidant en France. Обложка G. Annenkov.

49. В моем собрании экземпляр с дарственной надписью: «Дорогому Ренэ Юльяновичу Герра – на память. Ю.Анненков. Париж, 1973».

50. Декорации и костюмы Ю. Анненкова для пьес «La jeune fille à marier», «Le Maître», «Le connaissez-vous ?», «La Nièce épouse», «Le rhume onirique», «Le salon de l’automobile» Ионеско (Eugène Ionesco), в постановке Жака Полиетри (Jacques Poliéri). Paris, Théâtre de la Huchette, 1953.

51. Декорации и костюмы Ю. Анненкова для пьесы «Le Guichet» Жана Тардье (Jean Tardieu), в постановке Жака Полиери (Jacques Poliéri). Marseille, Gymnase de la Terrasse de la Cité radieuse, Festival de l’Art d’avant-garde, août 1956 et pour «Hiver ou les Temps du verbe», mise en scène de Jacques Poliéri, Théâtre de la Huchette, 1956.

52. Декорации и костюмы Ю. Анненкова для пьесы «Jésus-la-Caille». Adaptation théâtrale de Frédéric Dard, mise en scène Pierre Valde. Театр «Gramont», март 1952. «Русская мысль», 12.03.1952.

53. Ю. Анненков работал для театра «Le Gouffre» в 1946, создал костюмы для спектакля «d’Apaches» по роману Ф. Карко (Francis Carco) «Jésus-la-Caille», в постановке Пьера Вальда (Pierre Valde). В моем собрании хранится эскиз театральной афиши пьесы «Jésus-la-Caille» (бум., гуашь), воспроизведен в каталоге выставки «Они унесли с собой Россию… Русские художники-эмигранты во Франции 1920-е – 1970-е» в ГТГ. — М.: Авангард, 1995. С. 58.

54. Декорации и костюмы Ю. Анненкова для пьесы «La Rose tatouée» (Татуированная роза) Теннесси Вильямса (Tennessee Williams) в постановке Пьра Вальда (Pierre Valde), Театр «Gramont», 1953.

55. Декорации для пьес Артура Шницлера (Arthur Schnitzler) «Зеленый попугай и «Портрет».

56. «Scabreuse aventure» de Dostoïevsky. Adaptation scénique de Georges Annenkoff. Textes français de Robert Doll. 2 actes en huit tableaux. Mise en scène, décors et costumes de l’adaptateur. Chorégraphie Bella Reine. Théâtre du Vieux Colombier. Буклет с текстом Ю. Анненкова.

57. Th. M. Dostoïevsky. Scandaleuse histoire. Traduction originale d’Alexis Remizoff et Jean Chuzeville. Illustrations de Georges Annenkoff. Préface de Luc Durtain. — Paris, Les Editions des Quatre-Vents, 1945. Тираж – 806 экз.; 20 экз. – на тряпичной бумаге «Isle-de-France» специально для «Издательства Четырех Ветров», пронумерованы от I до ХХ и 6 экз. – не для продажи на той же бумаге, маркированы от А до F; 750 экз. – на бумаге pur fil Johannot, нумерованы от 1 до 750 и 30 экз. – не для продажи на той же бумаге, маркированы H. C. Иллюстрации в книге ретушированы вручную белой и серой гуашью, раскрашены в технике пошуара. Раскраска осуществлена под наблюдением М. Г. Корнфельда (издатель «Сатирикона»). В моем собрании № V с оригиналом (тушь, гуашь) неопубликованной иллюстрации. № Н. С. с дарственной надписью: «Тиночке, которая помогла мне сделать эту книгу, – Юра. Париж 1946»; № 139 с дарственной надписью: «Дорогому Ренэ Юльяновичу Герра – с дружескими чувствами – Юрий Анненков. Медон 1972»; № 363 с экслибрисом Г. Чижова и надписью А. Ремизова: «Передаю этот авторский экземпляр Глебу Владимировичу Чижову-Холмскому на вербу 1946 13 апреля мое предисловие во ‘Встречах’ Копытчика в № 2 примечания в рукописи (XI-XII 1944) Alexei Remizoff 27.III.1946 Paris». На самом деле речь идет о статье А. Ремизова «Скверный анекдот» (Потайная мысль Достоевского из каторжной памяти), «Встреча», сборник второй, изд. редакционной коллегии под председательством Сергея Маковского (он же Копытчик), Париж, ноябрь 1945. Сс. 22-28. №№ 411, 451, 458, 489, 531 и большая часть оригиналов.

58. B. Temiriaseff. Fâcheuse aventure. Pièce en huit tableaux d’après Th. M. Dostoïevsky. Adaptation française de Robert Dol. Etudes de maquillage de G. Annenkoff. – Paris : Aux Editions des Quatre-Vents, 1946. Тираж для библиофилов – 50 экз. на бумаге chromo supérieur; 35 экз. нумерованных от 1 до 35 и 15 экз. не для продажи, нумерованы от I до XV.

59. Escapade. Film de Léo Joannon d’après un scénario original de Gérard A. Foster. Dialogues de Roger Vitrac. [без года]. В каталоге четыре акварели Ю. Анненкова, оригиналы хранятся в моем собрании.

60. Romain Pinès présente un film de G. W. Pabst L’Atlantide réalisé d’après l’œuvre de Pierre Benoit de l’Académie Française. Production Nero-S.I.C. Société Internationale Cinématographique. Paris. 1932. Обложка и рисунки Ю. Анненкова. Тираж – 1500 нумерованных экз. на бумаге Rives à la cuve. В моем книжном собрании № 1313 и один оригинал (С. 18).

61. Бруно Ясенский. Я жгу Париж. Роман-газета № 8 (20) – М., 1928 / М., Московский рабочий 1929, 251 с. Обложка, портрет автора и 23 рисунка пером Ю. Анненков — М., 1930 (в книжном формате).

62. Юбилейный вечер журнала «Наш Союз». Программа. — Париж, 18 апреля 1936. Обложка программы: худ. В. Барт. Задняя обложка Ю. Анненкова. Рисунки программы: худ. Фотинский, Грановский, Федер. В моем собрании хранятся два нумерованных экз. — № 108 и № 120.

63. Аренс Иван Львович(Иосиф Израилевич) — член Бунда, затем РКП(б). С 1921 сотрудник НКИД, тяжело ранен во время убийства Воровского, в 1927-1930 полпред во Франции, потом в Канаде. Затем Генеральный консул в США. Репрессирован.

64. 2 октября 1929 г. в Париж прибыл член коллеггии ОГПУ Ройзман, который объявил Беседовскому (в тот момент полпреду СССР во Франции), что ему категорически приказано прибыть в Москву для партийного суда и что с этого момента он считается под арестом.

65. Борис Михайлович Волин(настоящее имя — Иосиф Ефимович Фрадкин) – 1924 -1925 гг.  был первым секретарем полномочного представительства СССР в Париже.

66. Алексадр Михайлович Родченко – В 1925 году был командирован в Париж для оформления советского раздела Международной выставки современных декоративных и промышленных искусств(архитектор советского павильона – К. С. Мельников), осуществлял в натуре свой проект интерьера «Рабочего клуба». Рекламные плакаты А. Родченко удостоены серебряной медали на этой парижской выставке.

67. Доклад Ильи Эренбурга «С Монмартрского холма и с Воробьевых гор» (об искусстве, о родстве русских художников с французскими, о натурализме, о классицизме и прочем). На докладе председательствовал Ю. П. Анненков. Salle des Sociétés Savantes, 8 rue Danton, Париж, 9 февр. 1926. В 1934 году на Монпарнасе в кафе «Dôme» Анненков нарисовал портрет Эренбурга.

68. Объединение бывших студентов СПб Университета. «Чашка чаю. Ю. П. Анненков поделится свими воспоминаниями об Александре Блоке. Помещение Морского собрания (61, rue Boissière, Paris, 16e) 30 апр. 1961». / «Русская мысль», 27.04.1961; «Русское Воскресенье», национальная надпартийная гагета, 22.04.1961.

69. 69. Юрий Анненков. Русские в мировой кинематографии. — Возрождение, № 200, авг. 1968. Сс. 122-129; № 201, сент. 1968. Сс.114-126; № 202, окт. 1968. Сс.113-121; № 203, ноябрь 1968. Сс. 101-112; № 204 дек. 1968. Сс. 71-83. П. Е. Ковалевский пишет в книге «Зарубежная Россия…» в главе «Кинематограф» о работе Анненкова: «Если бы Ю. П. Анненков не произвел этой кропотливой работы, то совершенно исключительное по своему разнообразию участие русских в седьмом искусстве осталось бы неотмеченным и поэтому надо быть благодарным ему за его труд». (П. Е. Ковалевский. Зарубежная Россия. История и культурно-просветительская работа русского зарубежья за полвека (1920-1970). — Paris, Librairie des Cinq Continents, 1971.)

70. Magdeleine Paz (Magdeleine Marx). Frère noir. – Paris: Ernest Flammarion éditeur, 1930.

71. Pierre Frondaie. Contes réels et fantaisistes. – Paris: Emile-Paul Frères éditeurs, 1930.

72. Gaston Bonheur. Les Dieux au village. Pièce en trois actes (1943). Dessins de George Annenkoff. – Paris : Aux Editions des Quatre-Vents, 1945.

73. Doré Ogrizek. Paris tel qu’on l’aime. Préface de Jean Cocteau. – Paris : Edition Odé, 1949. Двадцать три цветных полосных иллюстраций для титульных листов каждой новой главы. Для этого же издания делали иллюстрации еще четыре художника-эмигранта Д. Бушен, А. Серебряков, А. Арнштам и его сын Кирилл. В моем собрании экземпляр с надписью В. И. Мотылевой: «Тиночке виноватый навсегда Юра. Париж 1950».

74. Histoire de Madame la Comtesse des Barres par Monsieur l’Abbé de Choisy. – Paris: Aux Editions des Quatre-vents, 1945. Тираж – 650 экз. на тряпичной бумаге Vergé pur chiffon, нумерованных от 1 до 620 и 30 экз. не предназначенные для продажи, отмеченные знаком H. C. К каждому экземпляру прилагается свободная сюита из девяти литографий на несброшюрованных листах по числу глав в книге. Литографии выполнены в монохромном коричневом тоне цвета сангины. Иллюстрации в книге многоцветные. В моем собрании экземпляр со знаком Н. С. с дарственной надписью В. И. Мотылевой: «Тине Анненковой, кому посвящены все мои работы. Юра. Париж, 1946» и экземпляры №№ 137, 225, 390, 535, 576.

75. Histoire de Madame de Sancy par Monsieur l’Abbé de Choisy. – Paris : Aux Editions des Quatre-vents, 1946. Тираж – 650 экз. на тряпичной бумаге Vergé pur chiffon, нумерованных от 1 до 620 и 30 экз. не предназначенные для продажи, отмеченные знаком H. C. К каждому экземпляру прилагается свободная сюита из девяти литографий на несброшюрованных листах по числу глав в книге. Литографии выполнены в монохромном коричневом тоне цвета сангины. Иллюстрации в книге многоцветные. В моем собрании два экземпляра со знаком Н. С., один с дарственной надписью В. И. Мотылевой: «Дорогому Тинку еще одна маленькая книжечка. Юра. Париж, 1946» и экземпляры №№ 110, 291, 491, 548.

76. L’émigration russe. Revues et recueils, 1920-1980. Index général des articles (Русская эмиграция. Журналы и сборники на русском языке 1920-1980. Сводный указатель статей). — Paris, Institut d’études slaves, 1988. Сс. 28-29, 481 / А. Толстой. Анненков Юрий (Жорж) Павлович. Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть ХХ века. Энциклопедический биографический словарь. — М., РОССПЭН, 1997. Сс. 36-38 / Е. С. Померанцева. Анненков Юрий Павлович. Литературная энциклопедия Русского Зарубежья 1918-1940. Писатели Русского Зарубежья. — М., РОССПЭН, 1997. С.36-39 / И. А. Ревякина. Повесть о пустяках. Сс. 54-55 и С. А. Коваленко. Дневник моих встреч. Сс. 55-57. Литературная энциклопедия Русского Зарубежья 1918-1940. Книги. — М.: РОССПЭН, 2002 / Б. Ю. Бобрецов. Анненков. Русская литература ХХ века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь в 3 томах. Том 1 А-Ж. — М.: ОЛМА-ПРЕСС Инвест, 2005. Сс. 86-88.

77. Ю. А. Два короля республики. — Красный милиционер № 1 (15), Пг., 1921. Сс. 14-20 / Анненков Ю. Гибель богов. — Жизнь искусства. № 14 (837), Пг., 4 апр. 1922. С. 3.

78. М. А. Осоргин. — Последние новости № 4725. Париж, 1 марта 1934. С. 3; В. Ф. Ходасевич. — Возрождение №3200. Париж, 8 марта 1934. С.3-4; Ю. Ф[ельзен]. Б. Темирязев. Повесть о пустяках. Изд. Петрополис, 1934. – Числа, №10, Париж, 1934. Сс. 288-289. Фельзен, в частности, писал: «Вот книга, не похожая ни на что другое в эмигрантской литературе, не примыкающая ни к каким ее течениям и движениям. Напротив ‘Повесть о пустяках’ слита с иным миром, противоположным эмигрантскому, с литературой советской и еще точнее – с некоторыми романами эпохи НЭПа… К тому же Темирязев природно талантлив…»

79. В. Унковский. Повесть о пустяках (письмо из Парижа). — Новое русское слово, № 7742, Нью-Йорк, 8 апр. 1934. С. 8.

80. Библиофил (С. А. Риттенберг). Б. Темирязев – Повесть о пустяках. — Журнал Содружества, № 7 (19), Viipuri (Выборг), 1934. Сс. 32-33.

81. П. Балакшин. Критические заметки: Б. Темирязев – Повесть о пустяках. — Новое русское слово, № 7756, Нью-Йорк, 22 апр. 1934. С. 8.

82. Марк Слоним. Хроника наших лет. — Иллюстрированная жизнь, № 2, Париж, 22 марта 1934. С. 10.

83. Жюри в составе Г. Адамовича, З. Гиппиус и К. Мочульского. Итоги конкурса были обнародованы в литературном еженедельнике «Звено», № 229, 19 июня 1927 г. Б. Темирязев получил первую премию в 1000 франков.

84. Глеб Струве. Русская литература в изгнании. Опыт исторического обзора зарубежной литературы. — Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1956. С. 276 / Глеб Струве. Русская литература в изгнании. 2-ое издание исправленное и дополненное. — YMCA-Press, Париж, 1984. С. 276 / Глеб Струве. Русская литература в изгнании. Издание третье, исправленное и дополненное. YMCA-Press — Русский путь; Париж-Москва, 1996. С. 187.

85. Mariage. Comédie musicale en 3 actes d’après N.Gogol. Musique de M.Moussorgsky et A.Tchérépnine. Spectacle organisé par Mme Nina Alexinsky. Salle Pleyel, 22 mai et 2 juin 1943. Программа с обложкой и шестью иллюстрациями Ю.Анненкова. В моем собрании хранится экземпляр с дарственной надписью: «Дорогой Тиночке Юра Париж 1943».

86. Изумительный портрет Сергея Шаршуна 1952 г. (бум., тушь). Безусловно, самый удачный, хотя его также рисовали М. Андреенко, Ф. Гозиассон, Л. Зак, С. Иванов и многие другие.

87. Портрет Бориса Зайцева (56х38,2 бум.,кар.) 1968 года подарен мне с надписью: «Вот вам, дорогой Ренэ Юльянович Герра этот портрет Бориса Константиновича Зайцева. Ю. А.». Был украден в Москве в 1995 г.

88. Мой портрет 1970 года, насколько я знаю, является его самым последним.

89. V. Maiakovski. Paris et poèmes divers. Maiakovski inconnu par Georges Annenkov. Portrait, traduction et notes par G.Annenkov. — Paris, éd. Pierre Jean Oswald, 1958. Для библиофилов было выпущено 40 нумерованных экз. на бумаге Vergé baroque à barbes thè.

90. Б. Темирязев. Ночное путешествие (рассказ). — Встреча. Сборник Объединения русский писателей во Франции. Париж, июль 1945. С. 5-9.

91. Б. Темирязев. Разговор о разговоре. Сс. 67-73 / Ю. Анненков. Второе возрождение и русские художники заграницей. Сс. 169-178. – Новоселье, № 42-44. Париж — Нью-Йорк, 1950.

92. Литературный вечер, посвященный А. Блоку. Вступительное слово Л. О. Бека. Доклад о творчестве поэта сделал Ю. П. Анненков. Клуб НТС (125, rue Blomet, Paris 15e), февраль 1961. («Русская мысль», 09.03.1961); Литературный вечер, посвященный Б. Л. Пастернаку. Вступ. слово сказал Л. О. Бек. Доклад о творчестве поэта сделал Ю. П. Анненков. Стихи Пастернака прочли А. Горская и Ю. Анненков. Клуб НТС, май 1961. («Русская мысль», 27.05.1961); Литературный вечер. С воспоминаниями о Ленине и Горьком выступил Ю. П. Анненков. Краткие речи произнесли В. И. Жестков и В. В. Лазарев. Клуб НТС, июль 1961 («Русская мысль», 20.07.1961).

93. «Русская мысль». 03.05.1961.

94. Под маской советского искусства. – «Возрождение», № 102, Париж, июнь 1960. Сс. 19-28; Памяти Бориса Пастернака. – «Возрождение», № 102, Париж, июнь 1960. Сс. 130-132; Путь Маяковского. – «Возрождение», № 106, Париж, октябрь 1960. Сс. 62-91; Об Ахматовой в СССР. – «Возрождение», № 184, Париж, апрель 1967. Сс. 122-128.

95. Появлялись и репринтные издания: Дневник моих встреч. Том 1. — М.: Советский композитор, без даты (тираж 100 тыс. экз.); Дневник моих встреч. Том 1 и 2. — М.: Художественная литература, 1991 (тираж 75 тыс. экз.); Дневник моих встреч. Том 1 и 2. – Ленинград: Искусство, 1991 (тираж 50 тыс. экз.); Дневник моих встреч. — М.: Изд. «Захаров», 2001 (тираж 5 тыс. экз.); Дневник моих встреч. Издание дополненное под общей редакцией проф. Ренэ Герра. — М.: Вагриус, 2005 (тираж 5 тыс. экз.).

96. Collection René Guerra ou la peinture de l’âme russe / Коллекция Ренэ Герра или живопись русской души. Sotheby’s. Galerie Charpentier 76, Rue du Faubourg Saint-Honoré, Paris 8e. Cписок художников: Ю. Анненков, А. Бенуа, Л. Бакст, К. Сомов, И. Билибин, С. Чехонин, Д. Стеллецкий, Н. Калмаков, К. Коровин, Ф. Малявин, Б. Кустодиев, Н. Гончарова, Н. Миллиоти, С. Судейкин, Б. Григорьев, А. Яковлев, Д. Бушен, А. Ремизов, П. Мансуров, С. Шаршун, А. Ланской, М. Андреенко, К. Богуславская, С. Поляков, Н. де Сталь.

******

Автор: Рене Герра

---

---

Дополнительные материалы:

В.Енишерлов. Воспоминание о Бретани. Журнал «Наше Наследие» № 72, 2004

Архив:

Ренэ Герра. Памяти поэта Екатерины Таубер

http://muzeemania.ru/2020/03/11/%d1%80%d0%b5%d0%bd%d0%b5-%d0%b3%d0%b5%d1%80%d1%80%d0%b0_%d1%83%d0%b7%d0%ba%d0%be%d0%b5/