Евгений Рашковский об Адаме Мицкевиче

 

«Мицкевич – один из тех, кто превращает нашу кровавую и захламленную планету в сияющую звезду». (Леопольд Стафф)  

 

ОБ АДАМЕ МИЦКЕВИЧЕ

ямбическое действо

 …глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета.
(Иосиф Бродский)

Одна из центральных категорий поэзии, публицистики и самого мышления Мицкевича – pielgrzym, pielgrzymka, pielgzymstwo – странник, скиталец, скитание, скитальчество. Но одновременно – паломник, паломничество (лат. рeregrinus – чужеземец). Странничество, скитальчество, паломничество Мицкевича – не только по кривизне Земли, но и ввысь. Не только по царствам земным, но и к Царству Небесному.

С точки зрения исторической, странничество-паломничество Мицкевича обеспечило на протяжении XIX-XX столетий выживание миллионов поляков – в сражениях, в диаспорах, в тюрьмах, в ссылках, в лагерях уничтожения. Тексты Мицкевича – со всей их глубиной и поэтичностью, со странными смешениями острейшего жизненного реализма и необузданной фантастики – были для этих людей вестью, казалось бы, не существующей, но непреложной для сердца страны. Еще раз повторю: поэтические тексты Мицкевича были вестью и матрицей, казалось бы, безнадежно утраченной Ojczyzny. И об этом свидетельствуют многие сотни страниц польской мемуаристики, прозы и поэзии.
Но что еще очень важно и для нас, россиян: Мицкевич – прежде всего через Пушкина – есть часть духовного и культурного самоопределения нашей собственной страны. Дело не только и даже не столько в пушкинских переводах из Мицкевича и не только в том, что поэтические импровизации Мицкевича послужили основой к пушкинским размышлениям о самом феномене поэзии на страницах «Египетских ночей». Дело прежде всего в том, что посвященные России и Петербургу фрагменты «Дзядов» составили исторический и философский контекст – и отчасти даже подтекст – «Медного всадника», этого великого поэтического акта самопознания России.

Долгие-долгие годы я мечтал написать научное исследование по всему этому комплексу проблем. Но боюсь, поэтический дискурс опередил мои «научные» изыскания, и в тяжеловесной «научной» прозе мне уже не выразить того, что выразило себя в этих стихах.

Вскоре после того, как эта краткая поэма была составлена, мне посчастливилось показать ее Анджею Валицкому, польскому историку мысли, который, сам того не ведая, был на протяжении 60-х – начала 70-х годов моим заочным учителем философской историографии. Ученый несколько раз прочитал поэму вслух и одарил меня самыми добрыми словами. Это было в 1998 году.
А уж «научный» труд о пронизывающем века и страны духовном и поэтическом пилигримстве Мицкевича напишет кто-то другой. Мой поезд уже ушел[1].

∗∗∗

Эта как бы мини-поэма, составленная из четырех стихотворений разных времен, нуждается в кратком предуведомлении.
Не описание  духовного пути Мицкевича, как это сделал когда-то Владимир Соловьев – но, скорее, субъективные заметки в стихах… Однако все три стихотворения странным образом соотносятся с вехами в жизни поэта.
Первое стихотворение – со временами пребывания поэта в России (1820-е годы). Речь, в частности, и о Пушкине. Само название отсылает нас к «Оде к юности»: «razem, młodzi przyjaciele…» В текст этого стихотворения вошли и намеки на любовные авантюры Каролины Собаньской – роковой дамы, что прошла через судьбу и Пушкина, и Мицкевича. Не случайно на страницах своего «Пана Тадеуша» Мицкевич невольно опознаёт Собаньскую в Телимене, а через Телимену еще глубже опознаёт и познаёт самого себя…
Второе  и третье стихотворения соотносятся с эмигрантским периодом его жизни (30-е – 40-е годы), с работой над «Паном Тадеушем», с лихорадочными пророчествами, со сложностью отношений Мицкевича с мистиком Анджеем Товяньским (1799-1878).
А стихотворение четвертое – с последними днями жизни поэта (Стамбул, ноябрь 1855).

1.

«ДРУЗЬЯ МЛАДЫЕ…»

Гусары и флиртующие дамы,
и небосвод над морем голубой…
Мне снятся Александры и Адамы –
поэты, разлученные судьбой.

Барочный храм глядится в воды Вислы,
но тяжкой влагой плещется Нева…
Откуда – небывалые слова?
Откуда – примиряющие смыслы?

С поэтами обходятся сурово,
поэтов можно стравливать хитрó, –
зачем же планы города Петрова
хранятся в тайных ящичках бюро?

Бывает – как над рифмами не царствуй –
но отчего расклад судеб таков,
что тайное шляхетское бунтарство
порой заводит в стан большевиков?..

Поэты, разобщенные судьбой, –
мне снятся Александры и Адамы…
Ну, а пока – флиртующие дамы,
и небосвод над мiром – голубой…

2

ПОЭТИКА

Волшебный вымысел поэта,
как мне не думать о тебе?
Судьба судьбу задела где-то,
судьба через судьбу продета
и растворяется – в судьбе.

Ах, эти ритмы, эти строки!
От слез или от рифмы пьян, –
кто был в компаниях высоких
Тадеушей или Татьян,

где притязанья беспардонны
до самого конца времен?
Мы все глядим в Наполеоны…
В кого ж глядит Наполеон,
самим собою упоенный?

Сегодня строчки, завтра стрýи, –
кто не изведал силы их?
Над бедной перстью торжествуя,
живыми спектрами ликуя,
играет водопадный стих!

3

ПОЛОНЕЗ РАШКОВСКОГО

Своей судьбы
просматривая тезы
и ощутив
подавленный порыв, –
расплачешься
при звуках полонеза,
несбывшегося рыцаря открыв.

Пускай земли меняется обличье
и кто-то к новой гибели спешит, –
но каббала
Adama Mickiewícza
всегда была
частицею души.

Покуда
не пришла пора проснуться,
покуда жизнь –
еще полужива, –
из глубины
горячечные
рвутся –
горящие! –
товяньские слова.

И вновь судьбы
пролистываешь тезы,
и душу рвет
подавленный порыв, –
и каешься
при звуках полонеза,
несбывшегося рыцаря открыв…

4

…Мицкевич умирает и размышляет про себя:

Бывает так, что в сердце пусто.
Но сохраним в беде любой
одно неловкое искусство:
искусство быть самим собой.

В цепи запретов феодальных,
в тисках сместившихся времен –
какой враждой, какою тайной
окован я – и окрылен?

Пошлют на виселицу судьи,
потомки скажут: разглядел…
Меж тем, что было и что будет
лежит неведомый предел.

Москва – Добогоко (Венгрия), 1962-2003

[1]Примечание 2020 года: Точнее – почти весь ушел. Была опубликована моя статья: «Цимбалы Янкеля: вновь о Мицкевиче и истории польского мессианизма» (Соловьевские исследования. Иваново. 2014. Вып. 4 /44/. С. 45-58). Это периодическое издание вывешивается в Интернете. – Е. Р.

© Е. Рашковский, 2020


Архив:

http://muzeemania.ru/2021/01/25/mihail-gorlin_pushkin_mickevich/