Мария Гуренович. «Истый рыцарь» Ян Ционглинский в рисунках Ильи Репина

от

 

«Видный, с мужественным энергичным лицом, здоровый, с фигурой атлета… Он весь был неистовый… Романтик с головы до ног»
(Николай Брешко-Брешковский о Яне Ционглинском)

Ф.А. Малявин. Портрет художника Я.Ф. Ционглинского. Начало 1900-х. ГМИИ МЛК

Проведение юбилейных выставок и конференций, издание каталогов и новых материалов позволяют не только существенно дополнить казалось-бы досконально изученное наследие И.Е. Репина, но и реконструировать жизнеописание его современников. Если летопись жизни и творчества Репина практически исчерпывающа, то биографию его младшего коллеги Я.Ф. Ционглинского приходится собирать по крупицам. Тем любопытнее становятся факты пересечения их жизненных путей.
В некоторых письмах Репина и среди воспоминаний его современников неоднократно упоминается имя Яна Францевича Ционглинского. Это был яркий представитель польской диаспоры в Петербурге, художник и педагог, своим благородным обликом и восторженными манерами напоминающий рыцаря: «человек обаятельнейший, энтузиаст по натуре, с громким говором, высокий, плотный, с чисто польским лицом и ярко выраженным польским акцентом» [15, с. 53-54].
Ционглинский родился в Варшаве в 1858 году в многодетной потомственной дворянской семье. Первоначальное художественное образование он получил в мастерской Войцеха Герсона, а затем – в Варшавском рисовальном классе в 1877-1878 годы. В начале 1879 года поступил в Академию художеств (сперва как вольнослушатель, а затем как действительный ученик), где учился до 1885 года у К.Б. Венига, В.П. Верещагина, Б.П. Виллевальде, П.П. Чистякова и П.М. Шамшина. После окончания Академии он остался жить и работать в Петербурге, и вскоре получил известность как один из первых последователей импрессионизма. Он был экспонентом объединений «Мир искусства» и «Союз русских художников», профессором Рисовальной школы при Обществе поощрения художеств (с 1886), преподавателем в натурном классе Высшего художественного училища при Академии (с 1902), а также руководителем частной мастерской на Литейном проспекте (дом № 59). Его учениками были такие разные художники, как И.Я. Билибин и Л.Т. Чупятов, Е.Е. Лансере и А.Е. Яковлев, А.И. Савинов и В. Матвей, Л.А. Бруни и П.Н. Филонов и многие другие.
Впервые Ционглинский имел возможность познакомиться с картинами Репина в  годы учебы в Академии художеств. Он мог видеть в академическом музее полотно «Воскрешение дочери Иаира», к которому Чистяков «водил за ушко своих учеников посмотреть на руку Христа, как она написана» [17, с. 173]. Мог также видеть и другие этюды и портреты Репина, получившего к этому времени уже широкую известность благодаря картине «Бурлаки на Волге», при посещении выставок Товарищества передвижных художественных выставок, которые проходили на Большой Морской в доме ОПХ или в здании Академии Наук. Однако, благодаря свидетельству Д.И. Яворницкого, нам известно, что Ционглинский в числе многих других современников послужил Репину моделью для одного из собирательных образов в картине «Запорожцы пишут письмо турецкому султану».

В 1882 году Репин переехал из Москвы в Петербург. Слух об этом событии быстро распространился среди академической молодежи. Ф.Ф. Бухгольц писал: «С переездом в Петербург (…), Илья Ефимович посещал часто собрания художников, «акварельные пятницы», «понедельники» и даже дамские «среды» и заходил иногда в Академию. Появился он однажды, как раз во время занятий, в натурном рисовальном классе; весть о его приходе моментально разнеслась по всей Академии: все побросали работу и побежали взглянуть на известного художника» [19, с. 220]. К этому времени Репин уже прорабатывал композицию картины «Запорожцы» и тщательно подбирал интересные для данного сюжета типажи. В академической среде он с большой охотой встречался с молодежью, особенно его привлекали колоритные внешности. Помимо Ционглинского, Репину позировали украинские художники Панас Сластьон (Афанасий Сластён) и Порфирий Мартынович. В годы учебы в Академии они жили вместе с Ционглинским, С.И. Васильковским, Г.А. Ладыженским и Н.С. Самокишем на чердаке Академии, в так называемой «казёнке».

Н.С. Самокиш, Я.Ф. Ционглинский, С.И. Васильковский. «Верхом на лошади». 1886. Научно-художественный музей коневодства, Москва

В своих мемуарах Николай Самокиш интересно описал ту сплоченную атмосферу, которая царила среди его товарищей и, очевидно, этим привлекла внимание  наблюдательного Репина: «Бакалович (…), Ростворовский, Котарбинский, Тышкевич – это была так называемая Польская пачка, в отличие от Украинской пачки, которую возглавляли Васильковский Сергей Иванович и Мартинович, в нее входили также братья Казачинские, Сластен и пейзажист Крижицкий. Все это были люди с большими дарованиями, а Васильковский и Мартинович были заядлые украинцы и патриоты, а также и Сластен. Мартинович часто ходил в украинском костюме» [20, с. 62]. Самокиш вспоминал и Ционглинского, о котором особенно тепло отзывался, называя его своим большим другом и приятелем: «художник Ционглинский писал этюды тела бесподобно по краскам и вообще обладал выдающимися способностями колориста, был прекрасный товарищ и обладал чуткой натурой художника»[1].

Сластьон и Яворницкий указывали, что Ционглинский послужил Репину прототипом для «фигуры усача, который лупит кулаком по спине полуголого запорожца» [19, с. 63, 74]. Здесь речь идет об образе из окончательного варианта картины, находящейся в собрании Русского музея (1880-1891).

1. И.Е. Репин. Запорожцы пишут письмо турецкому султану. 1880-1893. Харьковский художественный музей. 2.Я.Ф. Ционглинский. Фотография. [1880-е].

При сравнении этого персонажа с фотопортретом молодого Ционглинского, нам кажется, его черты больше угадываются в другом типаже – в задумчивом лице казака в красном колпаке, который вписан в левой части группы запорожцев в более раннем варианте картины из коллекции Харьковского художественного музея. На полотне из Русского музея этот запорожец был немного изменен Репиным – он добавил персонажу папироску, а лицо сделал еще более бледным и отрешенным. Тем не менее, известно утверждение А.В. Жиркевича: «После меня в «Запорожцах» фигурировал художник Ционглинский, но Репин и им не удовлетворился, выкинув из картины» [19, с. 152]. Так или иначе, это подтверждает многотрудный процесс работы Репина, который в поиске «общей гармонии картины» иногда переписывал и видоизменял некоторые фигуры.
Широта интересов, обаятельный характер и яркая музыкальная впечатлительность Ционглинского сближали его со многими выдающимися деятелями того времени, не только с художниками, но и с музыкантами и артистами, писателями и журналистами. Не имея музыкального образования, он был прекрасным пианистом, играл наизусть многое из любимых им Ф.Шопена, Ф.Листа, переложения произведений Р.Вагнера. «К козырям его музыкального репертуара принадлежали такие требующие известной виртуозности (тогда еще «очень передовые») вещи, как прелюд к «Тристану» и «Isoldens Tod» [Смерть Изольды», нем.]» [6, с. 102], — писал о нем А.Н. Бенуа. При изучении творческого наследия Ционглинского обнаружились упоминания о созданных им следующих портретах, местонахождение большинства из которых до сих пор неизвестно: итальянской актрисы Элеоноры Дузе (1892), артисток Лидии Яворской («Греза», экспонировался на IV Весенней в-ке в ИАХ в 1900), Беллы Горской (экспонировался на в-ке СРХ в 1903-1904) и В.В. Пушкаревой-Котляревской (1903), певиц А.Ю. Больской (1900-е, Национальный  музей в Варшаве) и А. Доре (1900 и 1910, там же), двух дочерей музыковеда Н.А. Фан Гильзе фан дер Пальс (1904), чешской артистки М. Горжицовой-Лаудовой (экспонировался на в-ке СРХ в 1905), певца И.В. Ершова (1908, ГТГ), композитора С.В. Рахманинова (1908, Гос. центр. музей муз.кул-ры им. М.И. Глинки в Москве), пианистов И. Гофмана (1912, Национальный музей в Варшаве) и Л. Годовского (1910, Национальный музей в Кракове) и др. Эти имена будоражили всю петербургскую интеллигентную публику, а увлекающийся музыкой Ционглинский тем более не мог не заинтересоваться ими. Также благодаря сохранившимся воспоминаниям современников нам известно, что Ционглинский был хорошо знаком с экономистом и членом Государственного Совета Ф.Г. Тёрнером, конференц-секретарем Академии художеств графом И.И. Толстым, писателями И.И. Ясинским и Т.Л. Щепкиной-Куперник, княгиней М.К. Тенишевой (бывшей певицей). Это далеко не исчерпывающий перечень известных имен, но он позволяет утверждать, что Репин и Ционглинский неоднократно пересекались не только в стенах Академии, но и во время частных рисовальных или музыкальных вечеров, будучи в театре или на концерте в Дворянском собрании (ныне Большой зал филармонии имени Д.Д. Шостаковича). Кроме того, среди знакомых Репина было много поляков, например, генерал-лейтенант Ю.В. Любовицкий, в семье которого часто бывали представители петербургской полонии, в том числе художники Ционглинский и Фердинанд Рущиц [21, с. 63].

1. Я.Ф. Ционглинский. Портрет М.К. Тенишевой. [1896]. Смоленский государственный музей-заповедник 2. Княгиня М.К. Тенишева и Я.Ф. Ционглинский в мастерской в доме Тенишевых в Петербурге. [1896]. Фотография. Смоленский государственный музей-заповедник.

Одной из иллюстраций таких неформальных встреч явился рисунок «Портрет художника Я.Ф. Ционглинского за чтением газеты», который Репин исполнил в 1896 году в Талашкино в имении княгини М.К. Тенишевой. С Марией Клавдиевной оба художника познакомились в начале 1890-х на почве почитания музыки. Если Репин подробно описал свою первую встречу с будущей княгиней, то когда именно и при каких обстоятельствах произошло знакомство Тенишевой с Ционглинским неизвестно. Мы знаем только, что в 1894 году она уже имела в своей коллекции некоторые произведения Ционглинского: рисунок «Антон Григорьевич Рубинштейн на смертном одре» (1894, ГРМ) и живописный портрет П.И. Чайковского (1894, Смоленский музей-заповедник). Также осенью 1895 года Ционглинский направил к Репину в недавно открывшуюся школу-студию Тенишевой на Галерной улице своего родственника Богдана Антоновича Ционглинского[2].

«Вечно мечтательный, порывистый, горячий, он и сам был всегда заражен творчеством и других им заражал».
(Николай Кравченко о Яне Ционглинском)

Летом 1896 года Тенишева пригласила Яна Францевича (имевшего к этому времени уже десятилетний стаж преподавания в Рисовальной школе ОПХ в Талашкино не только отдохнуть, но и дать ей уроки живописи. В этот период там недолго гостил и Репин, попутно занимаясь по просьбе княгини организацией новой художественной школы в Смоленске. Сохранившиеся воспоминания гостей княгини, а также рисунки и фотографии свидетельствуют об удивительной творческой атмосфере в имении. «Всегда в Талашкине царила музыка. Сама хозяйка была незаурядная певица, ежегодно у нее летом жили пианисты и скрипачи – Софья Ментер, Медем. С приездом же Ильи Ефимовича как-то незаметно живопись завоевала себе первенство, и не больше как через неделю все окружающие Репина становились натурщиками» [17, с. 184].
Репин зарисовал Ционглинского в альбоме небольшого формата, где помимо пейзажей запечатлены также портреты князя В.Н. Тенишева и княгини Е.А. Четвертинской[3]. Рисунок исполнен прерывистым контуром графитным карандашом и прекрасно передает объем фигуры. Уютно устроившийся в большом кресле, читающий Ционглинский намечен только общим силуэтом, тем не менее общее впечатление от рисунка цельное и ясное.

Я.Ф. Ционглинский. Портрет А.Н. Бенуа. 1896. ГРМ.

В то же лето Ционглинский написал портретный этюд с Александра Бенуа (ГРМ), который можно отнести к лучшим образцам живописи мастера 1890-х годов, и также начал работу над большим портретом Тенишевой, изобразив ее в полный рост за мольбертом в мастерской в доме на Английской наб., 14 (Смоленский музей-заповедник).
Знакомство с Тенишевой побудило и Репина, и Ционглинского примкнуть к новому творческому объединению «Мир искусства». В начале 1899 года они вместе экспонировали свои произведения на Первой международной выставке одноименного журнала: Репин представил только один портрет директора императорских театров князя С.М. Волконского, а Ционглинский – 18 этюдов из путешествия по Марокко. Как известно, в дальнейшем Репин разошелся во мнениях с Тенишевой и С.П. Дягилевым, а Ционглинский остался верен этому объединению и активно участвовал в вернисажах, на которых, как правило, показывал пейзажные этюды – своеобразный итог ярких впечатлений от заграничных путешествий. Помимо обычных для любого художника поездок в Крым и на Кавказ, Италию, Испанию и Центральную Европу, Ционглинский побывал в Марокко, Сирии, Палестине, Египте, Индии и Туркестане [11].

Читать  также:

Мария Гуринович. Ян Ционглинский — польский основоположник русского импрессионизма

В начале 1900-х Репин работал над большой картиной «Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901 г.» и окончательно переехал в «Пенаты». Осенью 1902 года Ционглинский был приглашен в состав профессоров Высшего художественного училища при АХ (в 1906 получил звание академика). При просмотре дореволюционной периодической печати обнаружились еще некоторые любопытные свидетельства встреч двух художников в этот период. Как правило, это происходило не только в профессиональной среде, но и на торжественных мероприятиях, устраиваемых в память выдающихся деятелей польской культуры и искусства. Например, 27 декабря 1899 года они вместе участвовали в памятном обеде, устроенном Союзом русских писателей в Петербурге в честь поэта Адама Мицкевича вместе с адвокатом и публицистом В.Д. Спасовичем, скульптором Циприаном Годебским (автором памятника А. Мицкевичу в Варшаве) и другими. 20 декабря 1908 года (по новому стилю 2 января 1909 года) Ционглинский вместе с Репиным, В. Беклемишевым, М. Боткиным, И. Гинцбургом, А. Куинджи, В. Матэ и другими участвовали в заседании по поводу 15-летия со дня смерти Яна Матейко в Академии. Ционглинский сделал подробный обзор жизни и творческого пути Матейко, сопроводив свою речь демонстрацией диапозитивов с картин мастера, а Репин выступил с чтением воспоминаний [16, с. 219, 221].

И.Е. Репин. Портрет Я.Ф. Ционглинского. 1908. Галерея изобразительного искусства в Остраве.

Настоящей находкой явился еще один репинский портрет Ционглинского из собрания Остравской галереи в Чехии[4]. Исполненный в технике гуаши, он имеет точную датировку: «13 февраля 1908 года». По верхнему краю листа авторская надпись Репина «Я.Ф. Цiонглинскiй» и порядковый номер «15». Слева внизу автограф Ционглинского: «Следъ счастливых проведенныхъ минутъ». Нам хотелось разгадать, что это был за день, может быть, тогда отмечался чей-то юбилей или был музыкальный вечер. Ответ обнаружился в старых газетах – по календарю этот день являлся средой, которая, как известно, считалась приемным днем в доме Репина в Куоккала. И.И. Бродский вспоминал: «В этот день в «Пенатах» собирались все его друзья (…), так как каждый мог приехать к нему в среду без предупреждения. (…)  Обычно нас собиралось тридцать-сорок человек. В мастерской происходили интересные беседы. (…) Репин любил музыку, и его друзья доставляли ему это удовольствие. После импровизированного концерта все шли обедать» [8, с. 313]. По традиции гости оставляли автографы в альбоме, если Репин кого-то зарисовывал – это объясняет памятную надпись на рисунке рукой Ционглинского. Наши предположения подтвердила Л.И. Андрущенко. Она любезно указала на архивное письмо из личного фонда В.В. Стасова, в котором Н.Б. Нордман оставила краткое послание секретарю Л.Н. Яковлевой от 13 февраля 1908 года: «… сейчас был Ционглинский, только что возвратившийся из Индии» [2]. Таким образом, рисунок из чешского собрания оказался одним из разрозненных листов так называемого «Альбома Нордман», где Репин запечатлел образы присутствующих гостей на средах в «Пенатах» преимущественно с 1906 по 1911 годы [4]. Сравнение листа из Остравской галереи с другими графическими портретами из данного альбома показало их сходство и в размере, и по технике исполнения. Как следует из статьи Л.И. Андрущенко, Репин пронумеровал листы из альбома согласно каталогу Международной художественной выставки в Риме в 1911 году, где они экспонировались вместе с живописными произведениями.


Без музыкальной ноты и деятельного участия Репина не обошлась история создания еще одного портрета, только уже кисти Ционглинского. К началу 1910 года, когда отмечалось 100-летие со дня рождения Шопена, встал вопрос о художественном оформлении юбилейного концерта в зале Дворянского собрания. В его организации принимали активное участие С.М. Ляпунов и М.А. Балакирев. Ляпунов, директор Бесплатной музыкальной школы, дирижировал обширной программой, в которую вошли фортепьянные концерты и мелкие пьесы Шопена (они исполнялись приглашенным Иосифом Гофманом). Сохранилось письмо Репина, адресованное Ляпунову и датированное 29 января 1910 года, в котором он извиняется, что из-за большой занятости не сможет ему помочь при организации этого события и предлагает обратиться к «молодежи – особенно полякам»: «Рекомендую Вам обратиться к истому рыцарю, щирому поляку – Яну Францевичу Ционглинскому» [3] (здесь и далее подчеркивание Репина). Концерт был запланирован на 22 февраля [5, с. 541], то есть меньше, чем за месяц необходимо было создать декорацию. Подобная практика была достаточно популярна в то время, ассоциативные образы позволяли зрителю еще глубже проникнуться атмосферой музыкального вечера. Поэтому в своем письме Репин наставлял Ляпунова: «Надо сделать декоративный картон. По больше размером, по совершенно декоративной манерой: на один вечер. У него (Ционглинского) найдутся помощники – поляки, кот. будет особенно лестно поработать для <…> соплеменника. <…> Но надо очень поторопиться – времени мало».

Я.Ф. Ционглинский. Портрет Ф. Шопена. Программа концерта. ОР РНБ СПб.

Ционглинский взялся за эту работу с большим вдохновением и написал идеализированный портрет Шопена, дав ему название «Scherzo H-moll» (он был воспроизведен в программе концерта, а ныне находится в собрании Национального музея в Варшаве). Для Ционглинского это был не первый опыт обращения к декоративному жанру. В разные годы на выставках он демонстрировал несколько большеформатных картин символистского характера: «Грусть (Мария Потоцкая в Бахчисарае)» (1895, эскизы композиции в Национальном музее в Варшаве) [9] и «Любовь» (1897-1898, там же), а также декоративные панно «Весна» (1897, там же). Первые две работы задумывались художником как декорации к музыкальному вечеру, а последняя – как украшение дачного дома в Ялте для экономиста Ф.Г. Тёрнера [12].

И.Е. Репин. Художник Я.Ф. Ционглинского. Местонахождение неизвестно.

После скоропостижной смерти Ционглинского в канун рождественского сочельника 1912 года (6 января 1913 по новому стилю), в некрологах неоднократно воспроизводился живописный портрет кисти Репина, но его местонахождение до сих пор неизвестно[5]. На погрудном портрете голова Ционглинского повернута в три четверти, его взгляд направлен в сторону, что придает всему образу еще большую вдохновенность. В личности Ционглинского ярче всего проявлялась польская индивидуальная характерность, которая так привлекала Репина. Всей своей колоритной фигурой он соответствовал образу рыцаря, как его верно описывали современники: «Видный, с мужественным энергичным лицом, здоровый, с фигурой атлета… <…> Он весь был неистовый… Романтик с головы до ног» [7]; «Вечно мечтательный, порывистый, горячий, он и сам был всегда заражен творчеством и других им заражал» [14]. По точному замечанию одного из его учеников Ивана Билибина, Ционглинский постоянно «проповедовал рыцарское преклонение перед Прекрасной Дамой – святым искусством» [17, с. 200].

*****

Примечания:

[1] Итогом творческого тандема стал большой портрет Н.С. Самокиша верхом на лошади: фигуру Самокиша написал Я.Ф. Ционглинский, а голову коня – сам Самокиш (1886. Холст, масло; 117,5 х 105. Музей коневодства Московской сельскохозяйственной академии им. К.А. Тимирязева).
[2] В письме И.Е. Репина М.К. Тенишевой от 18 декабря 1895 г. [1] упоминается фамилия Ционглинский: «Теперь работают все ученики, за исключением Ционглинского, который уезжает в Москву…». Речь идет о живописце и педагоге Богдане Антоновиче Ционглинском (род. в 1873 г.), который, со слов Е.Е. Лансере, был двоюродным братом Яна Францевича. Он учился в РШ ОПХ вместе с Е.Е. Лансере в 1894 г., затем в ВХУ при ИАХ с 1897 по 1900 гг. Весной 1900 г. окончил Педагогические курсы при Академии (только по рисованию). Был женат на Лопыревой Екатерине Петровне (1867-1942), учителе и авторе учебных пособий, с 1897 проживал с ней по адресу Пушкинская ул. 10, кв. 14. В недавно опубликованных письмах Репина к княгине Тенишевой И.И. Лапина в своих комментариях ошибочно указала на Я.Ф. Ционглинского [18].
[3] Репин И.Е. Портрет художника Я.Ф. Ционглинского за чтением газеты. ГТГ. Бум., граф. кар. Альбом 1895-1896 гг. Размер альбома: 12,4х18,3; размер листа: 11,9х18,1. Л. 14 [13, с. 64].
[4] Репин И.Е. Портрет художника Я.Ф. Ционглинского. 1908. Бумага, гуашь. 41х34,5. Галерея закупила рисунок в 1978 г. от С. Шварца, Прага. Эти сведения любезно предоставила Ph.D. Юлия Янчаркова, научный сотрудник Славянского института АН СР.
[5] Данный портрет экспонировался на Посмертной выставке произведений Я.Ф. Ционглинского в 1914 году в Петербурге и воспроизводился в следующих периодических изданиях: «Известия общества преподавателей графических искусств», «Новое время» (1914, с подписью «С фот. Ксении Глыбовской»), «Свободным художествам» (1913. № 1. С. 18), «Солнце России» (1913. № 2 (153). С. 1).

******

Источники и библиография:

  1. ОР ГРМ. Ф. 147. Д. 197.

  2. ОР ИРЛИ. Ф. 294. Оп. 3.

  3. ОР РНБ СПб. Ф. 451. «Ляпунов С.М.». Оп. 1. Д. 673.

  4. Андрущенко Л.И. «Все побывали тут…» (История создания портретных зарисовок И.Е. Репина в альбоме Н.Б. Нордман-Северовой) // Курортный район. Страницы истории. Выпуск 6. СПб., 2011. С. 148-158.

  5. Балакирев М.А. Летопись жизни и творчества. Л., 1967.

  6. Бенуа А.Н. Мои воспоминания. В 2 т., в 5 кн. М., 1990. Т. 2. Кн. 4 и 5.

  7. Брешко-Брешковский Н. Художественные темпераменты (по поводу кончины академика Ционглинского) // Петербургская газета. 27 декабря 1912. № 356. С. 4.

  8. Бродский И.И. Статьи, письма, документы. М., 1956.

  9. Гуренович М.А. «Грусть» («Мария Потоцкая в Бахчисарае»). К истории одной картины

  10. Я.Ф.Ционглинского // Антикварное обозрение. 2008. № 4. С. 34-35.

  11. Гуренович М.А. Педагогическая деятельность Яна Францевича Ционглинского // Научные труды

  12. Института им. И.Е. Репина. Вып. 34. Вопросы художественного образования. СПб., 2015. С. 115-126.

  13. Гуренович М.А. Художник Я.Ф. Ционглинский и Восток. // Материалы XV Царскосельской научной конференции „Россия – Восток. Контакт и конфликт мировоззрений”: сборник научных статей в двух частях. Ч. I / Государственный музей-заповедник «Царское Село», Санкт-Петербург. 2009. С. 94-105.

  14. Гуренович М.А. Ян Ционглинский и его декоративные панно для дачи Ф.Г. Тернера и Городского театра в Ялте // Старая Ялта: историко-краеведческий альманах. № 1 (46-48). 01-03. 2017. С. 22-28.

  15. Каталоги собраний Государственной Третьяковской галереи. Рисунок и акварель. М., 1952. С. 64.

  16. Кравченко Н. Памяти Яна Францевича Ционглинского // Новое время. 28 декабря 1912 (10 января 1913). № 13217. С. 5.

  17. Кривошеина Н.А. Четыре трети нашей жизни. М., 1999.

  18. Лапшин В.П. Из истории русско-польских художественных связей конца XIX-начала XX в. //

  19. Художественные процессы в русском и польском искусстве XIX-начала XX века. [Сборник статей]. М., 1977. С. 215-228.

  20. Новое о Репине. Статьи и письма художника. Воспоминания учеников и друзей. Публикации. Л., 1969.

  21. Письма И.Е. Репина к княгине М.К. Тенишевой. Публикация И.П. Лапиной // Петербургский Рериховский сборник: Вып. IV. СПб., 2001. С. 310-356.

  22. Репин. Художественное наследство / Ред. И.Э. Грабарь и И.С. Зильберштейн. В 2 т. Т. 2. М.-Л., 1949.

  23. Самокиш Николай Семенович: мемуары. Харьков, 2010.
    Ruszczyc Ferdynand. Dziennik. Cz. 1. Ku Wilnu. 1894-1919. Warszawa, 1994.

*****

Опубликовано:
Мария Гуренович. «Истый рыцарь» Ян Ционглинский в рисунках Ильи Репина // Репинские чтения 2019. По материалам конференции к 120-летию усадьбы И.Е. Репина «Пенаты» и 175-летию со дня рождения И.Е. Репина / НИМ РАХ, сост. В.Т. Богдан. – СПб.: НИМ РАХ, 2020. С. 31-42.

Дополнительные материалы:

— Мария Гуренович. Петербужский живописец с сердцем Шопена
— Ян Францевич Ционглинский. Заветы Ционглинского: [Мысли и  взгляды, высказанные Яном Францевичем Ционглинским… и дословно запис. его учеником Рубцовым] / Сост. А.А. Рубцов. — Санкт-Петербург : тип. «Сириус», 1913.

Архив:

“Француз, родившийся в Петербурге”: тунисский художник Александр Рубцов