Санаторий «Узкое» отметил свой столетний юбилей: художник Мартирос Сарьян делится своими воспоминаниями (публикуется впервые)

В год столетия со дня основания подмосковного Санатория, Софья Лазаревна Сарьян, главный хранитель Дома-музея Мартироса Сарьяна, передала журналу для публикации рукопись воспоминаний знаменитого художника о его пребывании в «Узком».

Также Софья Лазаревна передала неопубликованные зарисовки, сделанные гениальным Сарьяном из шестого, серенького, впрочем, как и в нынешние времена, номера Санатория, где проживал художник с мировым именем.

1951

30 декабря.
Время подошло уже к двум часам ночи, а в девять с половиной часов обещал за мной заехать X.С.Коштоянц^[1], чтоб вместе поехать в санаторий «Узкое»^[2].
X.С.Коштоянц один из тех моих знакомых, которого я уже знал, как человека науки прежде, чем с ним познакомиться. Формальное наше знакомство произошло позже, когда наши кандидатуры были выставлены в Совет Национальностей СССР.
X.С.Коштоянц — очень простой и сердечный человек. С первого дня нашего знакомства у нас установились дружеские и товарищеские отношения. Каждый раз встречаясь с ним, я испытываю радость, и наши беседы с ним укрепляют во мне чувство здорового, хорошего отношения к жизни, что служит основой ощущения современности.

Беседы наши с ним всегда интересны. Иногда они затрагивают вопросы науки, философии и искусства. Он любит живопись. Его рабочая комната в Москве, набитая множеством книг в шкафах, широко расставленных около стен, увешана также множеством небольших этюдов и картин разнообразного качества. Обстановка комнаты, книжные шкафы и картины создают особый уют, в котором энергичный молодой ученый, ученик великого Павлова, продолжает работу, идя по стопам своего учителя.
30 декабря в условленный час приехал за мной Х.С.Коштоянц, его сопровождала жена. Спустившись с шестого этажа вместе с Лусик Лазаревной^[3], мы стали поджидать у подъезда нашего дома. День был облачный, без особенных осадков, дул ветерок, температура два градуса ниже нуля, точь-в-точь так как вчера ночью предсказало радио.
Со своим чемоданом и ящиком с красками я влез в машину, потеснив Х.С., который любезно предложил Л.Л. сесть также и сопровождать меня до ’’Узкого”. В этой приятной компании расстояние в 18 километров мы проделали абсолютно незаметно, проезжая по чудесному шоссе до большой стрелки с левой стороны его, на которой красовалась надпись: «Санаторий «Узкое».

Мы прибыли в бывшее имение князей Трубецких, построивших себе чудесный замок^[4], обсаженный липами, недалеко от города. Рядом, прекрасная русская церковь^[5], превращенная в склад, имеет унылый вид. Она достойна того, чтоб ее коснулась рука реставратора.
В санатории все люди знакомы. X.С.Коштоянц как у себя дома, мы расположились в комнатах, недалеко друг от друга. В моей комнате чувствовался сильный запах лака, по-видимому, от выкрашенных накануне масляной краской стен кофейного цвета.
И так сразу я очутился в раю. Все чисто, уход прекрасный, кругом женщины в белых халатах и белых платочках. Только женщины и это одна из самых замечательных сторон в этом санатории. Что может быть лучше заботы женщины, к которой мы привыкли с первого дня своего рождения. Что может сравниться с любовью и заботой матери, самого святого в жизни. Вряд ли найдется человек, который при слове «мать» не почувствовал бы всю глубину этого слова и не проникся бы глубоким уважением и любовью к ней.

Бывший дворец превращен в дом отдыха, в нем отдыхают и лечатся со своими семьями ученые Академии наук Советского Союза. Покой и отдых дают возможность еще больше сосредоточиться, чтобы с новой силой вернуться в бурную жизнь и продолжать дело служения науке и народу.
Большие залы, дворца обставлены стильной старинной мебелью, удобной для отдыха, на стенах картины лучших мастеров русской и европейской живописи^[6]. Правда, большей часть работы не первоклассного характера, но встречаются чудесные произведения, от которых не хочется оторваться. Для лучшего и подробного описания этих вещей я посвящу отдельные часы.
Вчера состоялась первая встреча с врачом-женщиной богатырского вида, пышущей здоровьем, Татьяной Александровной. Один вид ее внушает доверие и верится в ее лечение. На вопрос о карточке какой-то, предварительно подготовленной для поступления в санаторий, я ответил отрицательно, заявив, что я ни на что не жалуюсь. Я выразил желание, чтоб мне помогли несколько окрепнуть и восстановить свои силы.
С врачом мы договорились, она обещала все сделать. Ну конечно, покой, прекрасное питание, которое мы получаем, будут иметь решающее значение.
Сегодня я познакомился с врачом Рузанной Гаевной, армянкой, с несколько узбекским типом лица; широкое, круглое лицо, косые, черные глаза с тонкими черными бровями и черными волосами, выглядывающими из-под белой косынки. Встретил директора санатория Петра Макаровича Кара-Мурзу^[7]. Он выглядел бледным после тяжело перенесенной болезни, но не потерявшим способности руководить санаторием.
В санатории имеется прекрасная библиотека, хорошо организованная, в блестящем порядке, которой руководит жена Кара-Мурзы.
В окна видна зима, белый снег, оголенные стволы и ветви старых лип и осины, вдали синеют бугры с лесом и овраги. Кое-где виднеются сосенки, домики поселений, уходящих в овраги. Над всем этим небо сплошь покрыто серыми облаками. Тишина полная, даже не слышно лая собак, только иногда загудит пролетевший самолет или послышится дробный стук мотора проезжающей машины.
Сегодня 31 декабря. Все готовятся встречать Новый год. Их у меня было 72. Все они мне дарили то самое ценное, что называется жизнью, а жизнь полна всего, что всегда нас влечет вперед, и до тех пор, пока она не кончится, нас не покидает чувство, что всегда мы жили и будем жить — это обман, но это прекрасно!
Да здравствует жизнь!
1951 год идет к концу, уже 11 часов, я один в своей комнате, тишина кругом. Все взволнованы, готовятся встречать Новый год также, как в прошлом году встречали 1951-ый, забыв о 1950-ом. И вот, буквально, последний час 1951-го года, он уже весь в прошлом. И люди не те, за этот год многое изменилось к лучшему, сторонников за освобождение человечества стало больше. Народы стали прозревать, люди труда все более и более сплачиваются против злейших врагов человечества, труда и мира. Наступила новая эра, у всех народов на устах свобода, они сегодня подымают свои бокалы, смело, победно с радостными лицами за счастье. Да здравствует жизнь, правда, труд и мир во всем мире! Прощай, старый год, спасибо. С Новым годом! Пусть 1952 год принесет нам счастье.

1952 год

1 января.
Я вышел на прогулку в парк. Вчера вечером выпал небольшой снег, покрыв белой пеленой аллеи, которые вчера еще, обсыпанные желтым песком, резали глаза. Стало еще светлее и белее. Температура воздуха — ноль, чувствуется легкое дуновение ветерка, усиливающееся в открытых местах. Дворец князей Трубецких расположился на бугре вместе с церковью, виднеющейся издали.
От дворца аллеи спускаются вниз к оврагу с ручейком. Кругом оголившиеся стволы и ветви лип, дубов, осины, красавицы-березы, белые поляны с темными пятнами ели и сосны. Очаровательнее всех береза: она зимой выглядит еще нежнее, еще тоньше, еще скромнее, слегка наклонившись с нежно двигающимися тончайшими, точно волосы, веточками, напоминающими редкие русые косы девушек.
После часовой прогулки я вернулся домой и позвонил Лусик, поздравив ее еще раз с Новым годом. Хороший человек моя Лусонечка, доброты в сердце у нее столько, сколько ее есть во всем мире. Зло всегда в ней вызывает негодование, со злом она непримирима, и если кого-нибудь не взлюбила, то это навсегда.

2 января.
В девять часов я уже был готов. Мой приятель Х.С. был занят, у него должны были взять кровь… сидел он за письменным столом за кипой бумаг, писал что-то, так что мне пришлось пойти одному. Ночью шел снег, а потому, когда я вышел наружу, сразу заметил ослепительную белизну нового покрова снега, деревья точно напудрились, все стало лучше, отчетливее и красивее. Красавица-зима сразу приняла меня в свои объятия, я пошел по аллеям, по которым еще не проходил, они уже были расчищены для ходьбы. Из окна своей комнаты видно, как один человек проезжал на санях, которые везли две вороные лошади. При внимательном наблюдении я заметил, что это не сани, а какой-то инструмент для чистки снега треугольной формы, причем один из острых концов приходился между лошадьми так, чтобы он прорезывал снежный покров, отодвигая его в стороны. Таким образом, получалась, по крайней мере, двухметровая расчищенная дорога, проходящая по аллеям чудесного парка. Парк раскинулся на холмистой местности.

На одном из холмов и расположился дворец князей Трубецких. Он, по-видимому, самый высокий, рядом с дворцом и церковь. Церковь эта высокая, построена она, по-видимому, вместе с дворцом давно. Говорят, что она служила местом наблюдения для Наполеона во время боев при занятии Москвы^[8].

Утром парк после вчерашнего снега выглядел очаровательно. Хвойных деревьев мало, сосны и ели только кое-где нарушают общий рыжеватый тон лип и могучих, почти черных, буковых деревьев. Очень приятен несколько желтоватый тон стволов осины, вырисовывающихся на сизом фоне запорошенный снегом чащи леса.
Венцом красоты являются березы, стволы которых, покрытые мягкими, темными пятнами, несколько темнее чем белизна снега, серебрятся на общем фоне, придавая всему пейзажу особую незабываемую нежность и богатство звучных цветов. Земля от этого казалась светлее, чем небо, покрытое темными, несколько серыми облаками, еще сильнее подчеркивающими яркую белизну снежного покрова.
Сегодня, заставляя себя начать работать, я раскрыл ящик, стал писать на миниатюрных кусочках полотна. Нужно было привыкнуть, вернее, узнать капризы этого полотна, чтобы меньше тратить время на лишнее.

3 января.
Продолжал писать этюд, начатый 1 января. Работа продвигается успешно, полотно вязкое, поглощает много жидкости, а потому лучше всего вначале покрыть слоем краски, иначе кисть совершенно не ходит, а цепляется за полотно и отскакивает. Такое непослушание кисти только действует на нервы. Грунт этот может быть годен для темперы. Для того, чтобы писать маслом легко, необходимо, по-моему, покрыть его тонким слоем масляной краски.
К моему счастью, молодой врач Тамара Георгиевна занимается живописью, к сожалению, нигде не училась. Она говорит, что «очень любит живопись», просила ей показать кое-что и посмотреть, как я работаю, на что я охотно согласился. В свою очередь я попросил ее помочь мне достать кусочек фанеры, размера приблизительно французской бумаги «верже»^[9]. Фанера есть — теперь могу взяться за рисунок, обещал нарисовать Коштоянца и Тамару Гаевну — диетврача, лицо у нее оригинальное.
Говорил с Лусик, она получила ряд поздравительных телеграмм, также и от наших из Еревана, все здоровы.

4 января.
Сегодня днем проделал двухкилометровую прогулку, на что потратил один час десять минут. Термометр показывал ноль, тихая, приятная погода, гулял по маршруту 2, длины он 800 метров, в конце упирается в маршрут 3, оба маршрута вместе образуют смежный угол. Деревья обнажены. Можно видеть по стволам, их цвету и формам веток, что в парке в основном липа, дуб, осина и береза, очень мало сосен и елей. Летом он, по-видимому, очень красив, расположившись по буграм и оврагам с небольшими прудиками в них. Сегодня утром у меня брали кровь. Вернувшись домой после завтрака, заканчивал свой этюд.

Сегодня вечером думаю продолжать начатый вчера рисунок девушки Вики с красивой головкой. После ужина будут показывать французскую кинокартину «Адрес неизвестен»^[10].

5 января.
Уже третий день, как занимаюсь физкультурой, удовольствие приятное, но может быть для меня дело запоздалое, чувствую себя пока что неплохо.
В санатории имеется очень хороший биллиардный стол. Я избегаю этой физической нагрузки, это к лицу более молодым людям, а не старикам, плохо играющим, привыкшим к сидячей жизни за письменным столом, а тем более мне, на восьмом десятке лет жизни. Лучше держаться подальше от этого дела.
Сестра высокого роста в белом сообщила, что «сегодня меня будет смотреть профессор в 12-30». Естественно, я поинтересовался, кто этот профессор. Мой друг Коштоянц сказал, что это Соколов Сергей Николаевич. Я сразу вспомнил его, мои встречи с ним в Кремлевской больнице и потом встречу с ним и его женой и двумя дочерьми.
Коштоянц рассказал о большой трагедии, которая случилась с Соколовым в Риге, где он находился со своей семьей на отдыхе. Одна из его дочерей управляла машиной, в которой находились его жена, дочь и он сам. Внезапная встреча с грузовиком по пути была причиной катастрофы, во время которой погибла жена, а дочь получила перелом позвоночника, остальные отделались более или менее благополучно. В результате поездка на взморье для отдыха превратилась в трагедию.
При встрече с ним я не мог не выразить свое сердечное соболезнование, после чего — обыкновенное выслушивание, вопросы, назначение процедур и т.д, в общем, состояние моего здоровья он нашел удовлетворительным, имея в виду мой возраст. Сказал, что отдых должен повлиять на меня положительно.
Хорошо, что приехал сюда немного полечиться, отдохнуть в этом прекрасном санатории.
С утра сегодня был туман. Все деревья покрылись инеем, температура ноль, идет снег. Было бы очень хорошо, если бы этот снег удержался до весны, покрыв землю толстым слоем.

6 января.
Уже 8 1/2 часов. Воскресенье. Я встал вовремя. Снег еще идет, довольно толстым слоем он покрыл землю, красиво уселся на ветвях деревьев, сильнее обрисовывая их формы. Очень красивое, голубоватое зимнее утро.

7 января.
Начал писать этюд, но недолго. К пяти часам пришла Вика, которую я начал рисовать позавчера. С ней пришла Тамара, которая занимается живописью. Она хотела посмотреть, как я буду рисовать Вику и научиться кое-чему. Работа шла хорошо и рисунок почти уже готов, только лишь еще раз и посмотреть кое-что исправить.
Я спустился вниз, в залы, где вначале надоедал телевизор, а затем после ужина кино. На часах было без двадцати одиннадцать. Сегодня я совершенно не выходил гулять.
После обильного снега наступило похолодание, температура начала падать, ночью было минус пять.

8 января.
Сегодня днем мороз дошел до 11 градусов. Это был самый красивый зимний день в «Узком”.
Деревья были завуалированы инеем, пейзаж стал еще красивее, гулять стало приятнее. Вечером пришла Вика, она позировала недолго. Рисунок я закончил, и она очень довольна. Об этом событии говорит и интересуется весь служебный персонал санатория. Я решил сделать еще несколько рисунков.

9 января.
Вчера я пробовал полежать в мешке на воздухе. Это мне очень понравилось, после этого я совершил еще получасовую прогулку перед обедом. Аппетит у меня стал гораздо лучше. Все, что мне было подано, я уничтожил. Раньше я кушал с трудом: один вид блюда и количество меня пугали и я всегда оставлял, иной раз довольствовался только тем, что пробовал и отставлял в сторону. Надо сказать, что повара готовят с большим мастерством, очень разнообразно и вкусно. Сегодня буду рисовать Хачатура Сергеевича.

10 января.
Время быстро летит. Сегодня уже 12-й день моего пребывания, жаль, что все хорошее быстро проходит.
Сегодня часов в 11 приехала из Москвы Лусонечка, привезла кусок полотна грунтованного, два подрамника, молоток и гвозди. Она мне хотела сделать сюрприз, для этого, бедная, много помучилась, ездила из-за кусочка полотна на Масловку^[11].
Было очень приятно, что она приехала, немного погуляли по парку, она не выдержала долгого гулянья, у нее промерзли ноги. Несмотря на то, что температура была ноль, в воздухе какая-то неприятная сырость и ветер. Привезла она письма, я их прочитать не успел.

11 января.
Прочитал письма из Еревана. Одно от Зарика^[12] с замечательным, содержанием. Он пишет о том, что он и Сарик вместе написали песню. Он написал музыку, а Сарик^[13] — слова. Вышло удачно. Эту песенку приобрел Дом народного творчества.
Второе письмо было от Минаса Саркисяна^[14]. Он изъявляет согласие выехать в Москву, чтобы как-нибудь, если это возможно, привести в приличное состояние какую-то главу об истории искусства Армении, написанную проходимцем и фальсификатором Шлеевым^[15].

12 января.
День по обыкновению начался с физкультуры. Немного погодя пойду на завтрак, а потом буду продолжать начатый с Коштоянца рисунок на французской бумаге верже. Работу над рисунком пришлось вести в свободное время, которое надо было урывать от дневных часов. Самые строгие критики — это близкие. А я люблю прислушиваться к критике близких. В данном случае приехали жена Коштоянца и сын. Первая говорила, что одна половина похожа, другая — нет. Здесь у нас произошел интересный разговор о двух сторонах лица человека, которые при рисовании или письме портрета обнаруживают поразительное отсутствие сходства. Она рассказала об одном ученом, который разрезав пополам голову и фигуру человека, составляя новые фигуры, совершенно непохожие или очень разные. Безусловно, это замечательный опыт, связанный с изучением фигуры человека.

13 января.
Прочитывал записи брата Х.М.Кара-Мурзы Павла Макаровича Кара-Мурзы^[16], написавшего воспоминания о своем брате. Сделал ряд замечаний, чтобы впечатление о композиторе-энтузиасте, большом собирателе народных песен и впервые организовавшего в армянской действительности четырехголосовые хоры, больше выявляло его значение в жизни музыкальной культуры армянского народа.

14 января.
Вопросы отдыха и лечения на первом плане. Натянул на подрамник полотно, которое привезла моя Лусонечка, загрунтовал готовое полотно масляно-казеиновыми белилами. Необходимо написать какой-нибудь пейзаж, если успею.

15 января.
Закончил рисунок, начатый с X.С.Коштоянца, получился очень удачный. Сегодня во время гуляния поскользнулся и грохнулся на спину. Отделался как будто благополучно, все части тела целые, но не знаю, что произошло внутри, болей как будто нет, но самочувствие…сегодня я ночью спал несколько хуже. Посмотрим.

16 января.
Все благополучно, только часто просыпаюсь, не спится после этого, а сон сопровождается долгими, не сказал бы неприятными, снами. Начал больше гулять и проводить время на воздухе, стал вообще чувствовать себя намного лучше, боюсь, что, оставив этот райский уголок, снова буду чувствовать себя хуже. Но это неважно. Очень соскучился по своим ребятам и семье в целом, часто говорю по телефону с Лусонечкой.

18 января.
Сегодня солнечно. Поработал над рисунком Рузанны Гаевны Айрапетовой^[17]. Он значительно подвинулся вперед. Она сама в восторге. Я стараюсь как можно тоньше передать характер ее оригинального лица и ее душу хорошего человека. Поза у нее естественная, сидит, не устает. Мне удалось передать ее улыбку, несколько прищуренных, раскосых глаз, слегка вдавленные в углах рта, подкрашенные губы и розовые, вздутые щеки. Рисунок получился удачный.

19 января.
Идет снег. Опять запорошило кругом, отчего резче и определеннее начали выделяться стволы и ветви деревьев, образуя красивый узор.
Вечером смотрели кинокартину «Петер»^[18]. Артисты, в частности Франческа Гааль, играют блестяще. Несмотря на то, что все надумано, искусственно, но благодаря чудесной игре Франчески Гааль^[19], привлекающей все время внимание, и неплохих ее партнеров, картина приобретает успокаивающую, чудодейственную силу на больных и отдыхающих в санатории людей. Тогда как картина «Тигр» безобразна и отвратительна, хотя показываются животные. Было бы гораздо лучше показывать просто укротителя с животными в цирке и не вносить патологию — «ревность” тигра и т.п.

20 января.
Начал писать 0.Л.Соболева^[20] маслом, работа наша продолжалась около получаса, я покрыл полотно и наметил в основном общие планы. Завтра необходимо будет приступить к более детальной обработке. Хотелось бы продолжать работу методом живописи, заключающим в себе мастерство живописное, жизненность, характер, сходство, не теряя ценности художественного произведения. Без этого трудно будет завоевать себе место в музеях рядом с мастерами живописи.

21 января.
Лег я вчера в 11 часов ночи, проснулся к пяти часам. Не спится, пришлось встать и заняться записью. Вчера днем много гуляли с Х.С., вечером смотрели хороший фильм ’’Партбилет”, но еще лучше был сегодня фильм, посвященный великому человеку Владимиру Ильичу Ленину по случаю дня смерти. Картина смотрится с большим интересом, она иллюстрирует жизнь человека великой силы и невероятно благородной целеустремленности, почти сгоревшего в постоянной работе, возглавляя великое дело Октябрьской революции.

22 января.
Каждый день почти идет снег, правда, не сильно, но все же его стало больше, и зима стала быть похожа на зиму, к тому же и температура стала ниже, спустившись до 12 градусов. Над портретом Соболева работаю почти каждый день, есть возможность еще несколько дней поработать. Условия работы, конечно, не блестящие, но сделать хорошо необходимо. Приезжала его жена, посмотрев его, ничего не сказала, его дочь сказала, что она не понимает. Очень интересно, в чем дело? Модель говорит, что ему нравится, может быть, из приличия, он ленинградец, а ленинградцы большие джентльмены.

23 января.

Сегодня ветрено, холодновато, гулять по воздуху хорошо, только ветер несется с шумом над лесом, гоняя быстро низко спустившиеся облака, иногда неприятно задувая за воротник моей шубы, неприспособленной для суровой зимы. Вернувшись домой, на кусочке полотна быстро набросил этюд зимнего пейзажа из окна.

Парк из лиственных деревьев, который раскинулся вокруг, особенно красив и разнообразен, покрытый весь инеем. Стволы деревьев пластично подымаются к небу с кудрявыми тонкими ветвями и вверху образуя тончайшие, чудесные узоры, ласкающие глаза человека. Потрясающе красивы березы, серебристо-белые с черными узорами летом на стволах, на снегу они производят совсем другое впечатление. Стволы их стали золотисто-розоватые со спущенными книзу тончайшими, как косы, ветвями, слегка шевелящимися от ветра, производят сказочное впечатление.

24 января.

Сегодня солнечный день, если посмотреть в сторону солнца на снег, оно сверкает, точно по белому снегу рассыпаны драгоценные камни. Вдали на горизонте виднеется легкая синеватая полоска леса, а с неба, если посмотреть вверх, немного приподняв голову, солнце направляет прямо в твои глаза стрелы своих ослепительных лучей, так сильно, что приходится или опускать, или поворачивать голову в сторону, чтобы увидеть дорогу. Я повел X.С. мимо парка, который находился справа, а налево раскинулось ослепительной белизны чудесное, снежное поле. На горизонте некоторая муть, как бы синева леса и неба смешались друг с другом, образовав серовато-рыжеватую даль, выявляя края опрокинутого на землю как шелковая, нежная ткань, голубого неба. Мерно шагая при 11-градусном морозе, приятно вдыхая прохладный, чистый воздух полной грудью, слегка защищаясь воротником шубы от холодного ветерка, дующего слева, мы подходим к концу третьего и второго маршрута, мимо березовой аллеи, к самой молодой, нежнейшей, как невинная девушка, березе. На фоне голубого неба освещенная солнцем, она нежно колебалась от ветра, сверкая всеми цветами драгоценных камней».
Мой друг Х.С., человек науки, не чуждый поэтического восприятия, также был в восторге от этой неописуемой красоты северной русской красавицы-березы, точно вышитой прекрасным узором на голубом фоне неба рукой чудесной мастерицы. Мы шли, говорили о природе, о человеке, о чудесном творении природы, о противоречиях, о материи, о вселенной. Пройдя незаметно два с лишним километра, вернулись к себе в «Узкое».

25 января.
Дни моего пребывания в этом замечательном райском уголке  Русской природы приходят к концу, скоро возвращаюсь в Москву, где дела много, жизнь и люди, шум, спешка, путь трудный… но ясна цель, борьба за лучшее, за счастье человечества. В продолжение четырех дней писал портрет одного молодого ученого. Ежедневно он мне позировал около полутора часов, а иногда и час. Эта работа происходила в комнате ученого. Этюд мой постоянно находился в его комнате на оригинальном мольберте, наспех сколоченном мастером при санатории.
К у постоянно приезжали жена и дети. Несмотря на то, что этому молодому ученому, Герою Социалистического Труда, самому молодому академику, 43 года, у него шесть человек детей, в связи с чем жена его награждена соответствующими грамотами и медалями матери-героини. Будучи матерью шестерых детей, она находила время для учебы и ведет также работу научного характера.

С ней я не встречался, муж говорил, что при виде начатого портрета она решила с высказыванием своего мнения пока что воздержаться. На несколько дней к нему приехала дочь — студентка второго курса университета по факультету космографии, Наташа, девушка хорошая, строгая. На мой вопрос, какое впечатление производит моя работа, она также не могла ничего определенного сказать. По-моему, все это происходит потому, что она вообще мало смотрела на картины и не имела никакого представления о художественных произведениях и, конечно, не знала о процессе работы. Я предложил ей сесть за мной и следить за моей работой, глядя на натуру, указывать на мои ошибки, и соответствует ли то, что я делаю, натуре? Шутя ей говорил: «…я из вас сделаю художника». Сидя за мной, она следила за моей работой, этого редко какой художник может переносить, но я люблю работать даже тогда, когда за мной стоит толпа, постоянно выбалтывающая глупости. В процессе работы я заставляю их становиться более серьезными и всегда их побеждал правдивой передачей натуры. В дальнейшем устанавливались уже между нами здоровые, творческие взаимоотношения, и я очень часто пользовался весьма полезными и верными замечаниями в процессе работы. Вот вам и коллективный труд.

26 января.

Сегодня чудесный солнечный день. Мороз около 20 градусов. Я пошел гулять один, ибо мой приятель Х.С. уехал по семейным делам в Москву. Гулял я час, посетив свою березу, проходил мимо снежного поля, любовался красотой и многообразием цветовых эффектов неба, пейзажа под сверкающими лучами золотого солнца. Все, кроме меня, были вооружены меховыми шапками и воротниками, шубами и валеными сапогами, а потому чувствовали себя прекрасно, вдыхая в себя здоровый, холодный зимний воздух, но мне пришлось почувствовать холод. У меня начали мерзнуть пальцы рук, на ногах пальцы тоже начали коченеть, так что пришлось поспешить домой, не находя в этом уже большого удовольствия, ибо хорошая прогулка кончилась.
Портрет Соболева закончить нормально не удалось, все же я много сделал, и он производил на всех хорошее впечатление. Одобрил его также несколько дней тому назад поселившийся рядом со мной в комнате Игорь Эммануилович Грабарь, приехавший сюда на отдых после перенесенной болезни.

27 января.
Сегодня воскресенье. Температура несколько поднялась в сторону потепления. На дворе снежная метель.
Ходить гулять далеко нельзя, но все же недалеко от санатория мы погуляли с Х.С. К нам присоединились Рубин с женой. Наша беседа носила приключенческий характер, она касалась нескольких убийств, которые разбирались в суде и суд выносил то или иное решение…

28 января.
Сегодня последний день моего пребывания в санатории Академии наук СССР «Узкое”. Санаторий этот является главным образом местом отдыха, а лечебная его часть постольку, поскольку необходимо бывает регулировать, несколько приподнять тонус уже постаревших ученых. Санаторий во всех отношениях хорош.

Чудесно поставлено дело питания. Многообразны вкусные блюда для различных диет и вкусов. Каждый из отдыхающих имеет право за день раньше на особых бланках выписать свои любимые основные блюда. Очень хорошо поставлено дело лечебной физкультуры, руководимой методистом, вполне культурным человеком М.Д.Ракито^[21]. Он меня вовлек в это дело, и никогда в жизни не занимавшийся раньше, я начал систематически посещать утренние его упражнения и получил большую пользу. Лечебным делом здесь заниматься даже не нужно, сюда надо приезжать для отдыха вообще. Можно, конечно, приехать сюда после проведенного лечения или после выздоровления, чтобы набраться сил. Я должен сказать, что я стал чувствовать себя лучше.

29 января.
Сегодня день отъезда домой. Я еще вчера вечером приготовил вещи и уложил, что нужно в чемодан. Рисунки свернул в сверток. Портрет С.Л.Соболева также упаковал, чтобы в дороге ничего не случилось. Моя маленькая комнатка, завешенная рисунками и этюдами, казалась заполненной и имела содержание, казалась живой, но после того, как я убрал все, она стала такой же скучной и пустой, как в первый день. Я уже был совершенно готов. Остановка была за автомашиной, которая с минуты на минуту должна была появиться, чтобы меня и Хачатура Сергеевича забрать и вывалить нас в Москве. Еще я не выбрался из комнаты, как уже прибыл новый жилец, так что мне пришлось освободить комнату, ибо срок моего пребывания в ней истек.

Заведующим санаторием является врач Петр Макарович Кара-Мурза, брат знаменитого Христофора Кара-Мурзы, 50-летие со дня смерти которого исполняется 25 марта. Дата, которую необходимо отметить в Армении. В связи с этим Петр Макарович, по предложению Арама Иоанесяна написал свои воспоминания о своем брате, как участник хора, близко знающий его человек. П.М.Кара-Мурза написал свои воспоминания, один отпечаток послал в Ереван, а другой остался у него. Он попросил, чтобы я ознакомился. Я охотно исполнил его просьбу. Ввиду того, что автор воспоминаний П.М. написал на скорую руку и не успел просмотреть как следует, в рукопись вкрались недочеты, а потому я испросил его согласие для исправления и изъятия многого ненужного, на что я потратил порядочно времени. Но мне кажется таком исправленном виде следовало бы напечатать несколько экземпляров и разослать в Армении кое-каким учреждениям и лицам, чтобы были приняты меры для организации вечера, посвященного памяти Христофора Кара-Мурзы.

31 января.
Сегодня я думаю отправить письмо Георгию Арутюновичу Иоанесяну, начальнику комитета по делам искусств Армении, с напоминанием об этой дате, которую, безусловно, необходимо отметить, Кара-Мурза сделал большое народное дело, он впервые стал собирать и организовывать народные хоры, черпая богатейший материал из народных песен, вовлекая в это благородное дело всех любителей музыки. И в тяжелых условиях жизни, благодаря громадной любви к народной песне и работе неустанной, ему удалось выступать как организатору почти во всех районах своих концертов, всегда вызывавших большой интерес у людей.

Примечания

[1] Коштоянц Хачатур Седракович (1900 — 1961 года) — советский физиолог, член-корреспондент АН СССР (1939), академик АН Армянской ССР (1943). Доктор биологических наук (1935), профессор (1935), профессор МГУ (с 1930), с 1943 г. зав. кафедрой физиологии животных, также с 1936 г. работал в Институте эволюционной морфологии животных, в 1946–1953 гг. директор Института истории естествознания АН СССР. Специалист по проблемам эволюционной физиологии, разработке энзимо-химической теории возбуждения нерва, основанной на взаимодействии процессов обмена веществ и на структуре их белков.
[2] 22 мая 1922 г.  бывшая усадьба кн. Трубецких начала функционировать в качестве санатория Центральной комиссии по улучшению быта ученых (ЦЕКУБУ), приняв первых отдыхающих. В «Узком» отдыхали и работали практически все крупнейшие ученые страны, деятели культуры и искусства – выдающиеся личности, внесшие огромный вклад в развитие отечественной и мировой науки и культуры.
Во время Великой Отечественной войны в «Узком» функционировал эвакогоспиталь с 21 мая 1942 г. по 1 июля 1943 года. В том же 1943 г. Санаторий (сначала в статусе дома отдыха) снова открыл свои двери для отдыхающих.
[3] Сарьян Лусик Лазаревна (1885-1974) – дочь известного армянского писателя Газароса Агаяна, супруга Мартироса Сарьяна.
[4] Главный усадебный дом построен при князьях Голицыных примерно в 1780-90 гг.  Усадьба перешла во владение князьям Трубецким лишь в 1883 году, после чего новыми хозяевами проводилась незначительная перестройка и реставрационные работы здания.
[5] Церковь в честь Казанской Иконы Божьей Матери в Узком построена в 1698 году боярином Тихоном Никитичем Стрешневым.
[6] После окончания войны была сформирована ныне существующая художественная коллекция Узкого:
сохранилась небольшая часть произведений искусства и предметов интерьера оставшихся от Толстых и Трубецких; в 1945 г. стены главного корпуса украсили «трофейные» полотна западноевропейских мастеров XVII-XIX вв.; в 1948 г. художественное собрание пополнилось за счет большой коллекции живописи, скульптуры, предметов интерьера и др. принадлежавших бывшему народовольцу, почетному академику Николаю Александровичу Морозову (1854-1946); в последующем художественная коллекция пополнялась за счет картин современных художников.
[7] Кара-Мурза Петр Макарович — директор санатория «Узкое» АН СССР (1936 — 1953), брат Христофора Кара-Мурзы (1853 – 1902), выдающегося армянского композитора, хормейстера, одного из основоположников армянской многоголосной хоровой культуры.
[8] Известная легенда, бытующая во круг «узкого» уже не одно десятилетие. Архивных материалов, подтверждающих пребывание Наполеона в Узком, до сих исследователями не обнаружено.
[9] Бумага верже — белая или цветная бумага с ярко выраженной, видимой на просвет, сеткой из частых полос, пересечённых под прямым углом более редкими полосами.
[10]  Комедийный художественный фильм режиссёра Жан-Поля Ле Шануа.
[11] Масловка – городок художников, построенный в 1930-е гг., который стал по инициативе Максима Горького и Игоря Грабаря сосредоточением московской художественной среды. В домах, построенных по специальному проекту, были созданы бытовые условия для графиков, скульпторов, живописцев.
[12] Сарьян Лазарь Мартиросович (1920-1998) – младший сын Мартироса Сарьяна. Армянский, советский композитор, педагог. Народный артист СССР.
[13]  Сарьян Саркис Мартиросович (1921-1962), старший сын Мартироса Сарьяна. Филолог, работал в Институте литературы АН Армении.
[14] Минас Саргсян — искусствовед, автор монографии о художнике И. Айвазовском.
[15]  В. В. Шлеев – автор многочисленных научных работ по изучению искусства Древнего Закавказья.
[16] Кара-Мурза Павел Макарович, юрист, редактор журнала «Нефтяное дело». Баку, родной брат директора санатория «Узкое» Петра Макаровича Кара-Мурзы.
[17] Упоминается в шуточном стихотворении С. Маршака, посвященного сотрудникам санатория «Узкое».
[18] Музыкальная комедия венгерского режиссёра Германа Костерлица, выпущенная на экраны в 1934 году.
[19] Франческа Гааль (1904 -1973) — венгерская и американская актриса, одна из звёзд довоенного кинематографа.
[20] Соболев Сергей Львович (1908 — 1989) — советский математик, занимавшийся математическим анализом и дифференциальными уравнениями в частных производных. Герой Социалистического Труда. Лауреат трёх Сталинских премий и Государственной премии СССР. Академик АН СССР (1939) по Отделению математических и естественных наук.
[21] Упоминается в шуточном стихотворении С. Маршака, посвященного сотрудникам санатория «Узкое».

---

Материалы, размещенные на сайте, публикуются в авторской редакции.

---

Публикация подготовили: София Сарьян и Трубецкой Андрей.

---